Арина Полядова - Царская дочь

– Чингиза Айтматова, но только не романы, а повести. «Джамиля», «Тополёк мой в красной косынке». Это вообще – моё открытие.

– И когда всё это было, в годах 80-х? – деловито спросила другая Света.

– В 50-х и 60-х. После войны.

Ещё немного поговорили и расстались. Катерина Ивановна побежала вприпрыжку к своей машине.

А Михайлова, как всегда, отчаянно понадеялась, что теперь на воскресной школе всё изменится…

Ника контролировала уборку сетевых магазинов. От неё Михайлова узнала, что в Москве и области напрямую уборщицей в аптеку и супермаркет не устроишься, только через такое посредничество. Вот поэтому всё так и дорого!

Бертяева спрашивала, нет ли у Кати телефонных справочников соседних городов, – в Щёлочи у неё объектов не было. Нике нужно было проинспектировать в день несколько ритейлеров в Королькове и Мыльниках. Странно, что на такую должность её приняли без машины. Ника собирала билеты, но сомневалась, что кто-то возместит ей расходы. И что вообще заплатят, не особо надеялась.

Она возвращалась в семь вечера. В понедельник сказала:

– Меня сейчас чуть не украли! Кавказцы! Я говорю: у меня муж есть, кольцо показываю, а они: «Поедем с нами!»

У Ники, по её словам, было три мужа. Выглядела же она ужасно. Только сейчас Михайлова заметила безволосые бороздки в нагуталиненных волосах. Чёлка до самых бровей придавала ей агрессивности.

Максим вышел и спросил, всё ли Нику устраивает.

– Ничего, бывало и хуже, – сказала она.

Бертяева ненавидела чужие квартиры и не дорожила чужим имуществом

– Представляешь, – сказала она, – у нас в магазине ЧП! Одна киргизка, уборщица, вынесла полсупермаркета! И такая женщина на вид несчастная, одетая, как из секонд-хенда. Меня насторожило, что она решила уволиться раньше. Мы камеры просмотрели, – а она подворовывала чай, сладости и прокладки. Зачем они ей, они ведь ими не пользуются… А пошли к ней домой, а у неё там тюки…

Когда приехала Оксана, она и ей рассказала.

***

– Вы нашли работу? – спросила в среду Зинаида Григорьевна.

– Нет.

Она и не искала. Ника, правда, предлагала загадочно: «Работа есть!»

– А какое у вас образование?

– Никакого.

– Что, просто школа?

– Нет. Химический колледж.

– Вот и хорошо! Можно пойти на завод, делать трубы! Хотя у нас в Щёлочи, наверное, их не производят… – опомнилась Зинаида Григорьевна.

Трубы! Всю жизнь мечтала. Или вёдра. Елене Батуриной надо позвонить, вдруг возьмёт. Егоркина вряд ли бы посоветовала такое своей дочери и сыну.

– Так я же ничего по специальности не умею! Практики не было, а обучать меня никто не станет! Везде асы нужны!

В прошлом году Родион всё агитировал её пойти на бывший молокозавод упаковку специй. «Там одни старухи работают!» – «утешал» он Катю. Спасибо, бабки достали её ещё в конце 90-х, когда все сверстники Екатерины будто вымерли… Родион и свою сожительницу думал пристроить на специи, так как её производство по отливу резиновых и полипропиленовых сапог дышало на ладан.

Максим тоже пытался устроиться туда грузчиком, ещё мгновенье, и он стал бы рабочим человеком. Но в решающий момент работодатель учуял алкогольный дух, и всё, иди подыхать! Но почему бы у нас, как говорят на Западе, не «дать шанс», ведь уволить-то всегда можно!

– А как вы узнали о нашей церкви?

– Одна молдаванка (свекровь Валечки Дуду) побывала у вас, и ей очень не понравились барабаны. Я заинтересовалась, спросила у неё адрес, но она мне его не дала… И тогда я посмотрела в интернете…А раньше предлагались курсы бесплатного заочного обучения Библии…

– У нас нет никакого бесплатного заочного обучения! – с такой злобой сказала Зинаида Григорьевна, будто покушались на её кровные. – У нас есть Библейская школа в Большой церкви в Москве. Обучение там очное, платное. Два курса, и всем прихожанам хорошо хотя бы один пройти. И там практика – служение «Накорми голодного!», евангелизация, выезд на миссию. Экзамены, тесты. Занятия пять дней в неделю, с девяти утра до пяти вечера. Опоздаешь на пять минут – пойдёшь мыть коридор, на десять – туалеты. Я сама заканчивала ещё и лидерские курсы , – только после них допускают к ведению домашней группы.

Бизнес!

– Так о чём будем сегодня молиться?

– Чтобы прекратилась эта кошмарная погода, эта мерзость и грязь.

Брат Володя Стручков сказал, почему-то глядя в стену:

– Да, снег, это, конечно, эстетика. Но если у тебя есть дом. А если человек – бездомный?