Чарльз Буковски - Интервью - Солнце, вот он я

Charles Bukowski. Sunlight Here I Am:

Interviews and Encounters 1963–1993

Edited by David Stephen Calonne

Compilation Copyright © 2003 Sun Dog Press

Перевод с английского Максима Немцова

Оформление серии Александра Ефимова

© М. Немцов, перевод, 2010

© Издательская Группа «Азбука-классика», 2010

2003

Чарльз Буковски (1920–1994) был изумительным собеседником — обаятельным, дерзким, смешным и мудрым. Сыпал блестящими афоризмами с идеальной подачей. Вероятно, отточил свой немалый рассказчицкий талант в те счастливые времена, когда по молодости развлекал посетителей в очень людном филадельфийском баре, который впоследствии обессмертил «Пьянью» (Barfly). С такой публикой Буковски был как дома и свою теннисную партию вел с живостью. Он был мастером диалога — и формы его, и ритма: вопрос и ответ, пауза и движение. Ему удавались сюрпризы между строк, емкие доводы и возражения. Из этой идеальной речевой манеры, из безошибочного музыкального слуха на фразу, на контрапункт фраз и произрастали его лучшие стихи, рассказы и романы.

Интервью и разговоры, приведенные в этой книге, — хроника его долгого восхождения ко всемирной известности: из однокомнатной голливудской квартирки в 1963 году, когда он отвечал на вопросы чикагской «Литерари таймс» [1] «Chicago Literary Times» («Литературные времена») — литературно-критическое издание, основанное американским писателем, драматургом и сценаристом Беном Хектом (1894–1964) в 1923 г. Через год газета закрылась, но в 1961 г. писатель Джей Роберт Нэш (р. 1937) возродил ее под названием «Литерари таймс». — Здесь и далее прим. переводчика, кроме оговоренных особо. , до бассейна в Сан-Педро, у которого он беседовал с немецким журналистом в августе 1993-го, всего за семь месяцев до своей кончины. Эти тридцать лет — период катаклизмов не только в трансформации самого Буковски, но и в американской культурной и политической жизни. Кубинский кризис, противозачаточные пилюли, война во Вьетнаме, движение за гражданские права, убийства Джона Ф. Кеннеди, Мартина Лютера Кинга-младшего и Роберта Кеннеди, высадка на Луну, Вудсток, психоделия, ЛСД, марихуана, сексуальная революция, студенческие бунты, женская эмансипация, хиппи с Хайт-Эшбери, из Сан-Франциско и Южной Калифорнии, Рональд Рейган, эмансипация геев, панк-рок, СПИД, мания фондовых бирж, «Твин-Пикс», суси, текст-процессоры. Все эти выверты и сдвиги американского сознания прослеживаются и в траектории Буковски. Мы слушаем, как он исполнительно отвечает на вопрос за вопросом — свидетель и летописец конформистских пятидесятых, апокалиптически-дионисийских шестидесятых и семидесятых, япповых восьмидесятых, — и видим весь его маршрут от безвестности к славе во Франции, в Германии и, наконец, в Америке после успеха «Пьяни». Под занавес карьеры среди его поклонников уже были Гэри Снайдер, Джим Гаррисон, Камилла Палья, Генри Миллер и Жан-Поль Сартр [2] Гэри Снайдер (р. 1930) — американский поэт, начинавший с битниками, впоследствии преподаватель, эссеист, эколог. Джим Гаррисон (р. 1937) — американский прозаик и поэт, считается продолжателем традиций Фолкнера и Хемингуэя в современной литературе; на русский язык переводились книги «Легенды осени», «Зверь, которого забыл придумать Бог», «Волк». Камилла Анна Палья (р. 1947) — американская писательница, преподаватель, общественный критик, активная феминистка. Генри Валентин Миллер (1891–1980) — американский писатель-модернист и художник. Жан-Поль Шарль Эмар Сартр (1905–1980) — французский писатель, философ-экзистенциалист и публицист. .

Жизнь Буковски была одним долгим жертвоприношением — он проживал ее как эксперимент по самовоспламенению: из огня рождались тексты, рождалось творчество. Факты его жизни уже собраны в классический миф: страдающий художник лепит из мук своих и гения некую глубочайшую красоту. Буковски родился в Андернахе, Германия, в 1920 году, и в Лос-Анджелес его привезли в два года. Его детство было обезображено постоянными отцовскими побоями, а подростком он страдал от ужасающего фурункулеза, и больничное лечение было крайне болезненным. Возможно, эти нарывы на лице и теле были стигматами жестокой семейной драмы. Великий греческий писатель Никос Казандзакис тоже переживал духовный кризис, приведший к психосоматическому кожному заболеванию. Из этого мученического периода произросла его великолепная философская медитация «Спасители Божии»