Уильям Берроуз - Кот внутри (сборник)

Полицейский сует ему в руку пистолет. Сирены все ближе. Индеец смотрит на пистолет с тупым недоверием. Легавые помогают мне сесть на стул? Дают мне пистолет? Скорая помощь сворачивает за угол в двух кварталах отсюда. Пули прошивают тело индейца. Нет времени на церемонии. Они переворачивают столы, валят книжную полку. Один швыряет стул в окно, когда скорая помощь тормозит.

— Это было круто, босс, по-настоящему круто. Индеец спятил, схватил пушку Майка и пристрелил домовладельца. И бог мне свидетель, он силен, как двадцать мужиков. Я предупредил его, что мы — офицеры полиции, но он направил на меня пистолет, и я вынужден был выстрелить.

— Шеф вас сейчас примет.

— Это ваш отчет?

— Да шеф, наш.

— Воняет, как падаль.

— Что ж там такого, шеф?

— Начнем с того, что невозможно сделать то, что вы тут описали. Направления выстрелов не сходятся.

— Но, шеф…

— Кроме того, домовладелец не умер.

— Не умер? — Немая сцена. — Ну, так это великолепно, — криво ухмыляется он. — Мужик, которому так пальнули в грудь, мог на кусочки разлететься.

— Он был в пуленепробиваемом жилете. У него был сердечный приступ, но сейчас он оклемался и жаждет с вами расправиться: "Мало того, что мне нужно защищаться от пьяных индейцев, так еще и от спятивших копов — гнусных уебков!"

— Да, ебаный в рот, шеф, богом клянусь, я видел пьяного индейца с пушкой так же ясно, как я сейчас вижу вас.

— А что еще ты видел? Райские врата? Ебаного Иисуса Христа, вручающего тебе Золотой Хуй за доблесть? Нет, на это раз, вы, клоуны, доигрались. Вы просто жалкие уебки, оба.

— Ну ладно, шеф. — Марв униженно улыбается, чтобы над ним сжалились. — Конечно, мы уебки, потому и пошли в полицию. Пушка и полицейский жетон какого угодно уебка прикроют.

— Ладно, мужики. Пожалуй, я дам вам шанс спасти свои задницы.

— Мы сделаем все, что угодно, шеф, все, что угодно.

— Опасное дело, парни. Большая наркотическая облава. На этот раз стреляйте сразу и помните: мертвые не врут. Усекли?

— Отлично все поняли, шеф.

— Возьмите все, что нужно, в арсенале. Советую ружья «Итака» с пулями четвертого калибра.

Уебки уходят. Шеф улыбается. Он уберет репортера, который сел ему на хвост, и кучу либеральных сопляков, как поет Джоан Баэз…

Получат ли уебки третий шанс? Нанесут ли уебки новый удар?

Доктор Хилл взял медицинскую карточку и откашлялся.

— Незачем ходить вокруг да около, док. Это ведь рак, верно?

Лучи солнца сквозь жалюзи упали на говорившего, точно тюремная решетка… худощавый пожилой человек в ветхом сером костюме, тяжелая трость из дерева кохобы между острых коленей, — обычный пенсионер из тех, что сидят на скамейках в парке или играют в шашки. Но глаза за очками в стальной оправе горели бесшабашным весельем, далеким леденящим счастьем. Пациент улыбнулся.

— В конце концов, доктор, мы ведь давно знакомы.

Очень давно. Доктор Хилл, пожалуй, единственный человек в Болдере, знавший, что сидящий напротив старик когда-то был лучшим стрелком на всем Западном побережье. Не самый проворный, но самый меткий.

— Да, это рак. Конечно, может и операбельный… надо еще исследовать, чтобы знать наверняка, но…

— Вы сомневаетесь.

— Будь это мой желудок, я бы сказал — нет.

— Хирурги — настоящие мясники. Хуже мексиканцев.

Доктор знал, что Ли Айс — начитанный, по-настоящему образованный человек. Доктора забавляло, что порой он выражается, точно неграмотный лох.

— Так сколько, говорите, времени мне осталось? То есть сколько я еще протяну?

Его скрючил приступ боли, он оперся на трость.

Доктор пожал плечами

— Месяц. Может, два… Я вам выпишу рецепт. Вы знаете, как делать уколы?

Человек кивнул, вспомнив сеновал в амбаре: доски разошлись, открывая голубое небо, и Том с полученной за карточным столом пулей в животе. Врач — старый китаец, неторопливый и беззаботный. Сделал Тому инъекцию морфия, следом, как ни в чем не бывало, вколол себе. Потом присел на корточки, глядя на тощий живот Тома.

— Держать пожалуйста.

Врач быстро склонился и воткнул в рану длинный острый инструмент. Том закричал, Ли ухватил его покрепче. Доктор держал хирургические щипцы с окровавленной свинцовой пулей. Морфий начинал действовать. Тело Тома обмякло, лицо расслабилось. Доктор объяснил, как менять повязки, оставил пузырек таблеток с морфием, шприц и несколько игл. Он показал Ли, как пользоваться шприцем.

— Как часто?

— Когда надо. Сто доллар, мне платить.