Висенте Бласко: Э. Замакоис. Висенте Бласко Ибаньес

Переводъ съ испанскаго В. М. Фриче.

Висенте Бласко Ибаньесъ. Осужденная. Разсказы.

Книгоиздательство "Современныя проблемы". Москва. – 1911.

OCR Бычков М.Н.

Знаменитый романистъ живетъ по правую сторону бульвара Castellana, очень близко отъ Гиподрома, въ живописномъ низенькомъ домик, неправильный фасадъ котораго угломъ упирается въ маленькій садъ. Тамъ и здсь вдоль старыхъ стнъ и на кор деревьевъ трава и мохъ рисуютъ пятна сочнаго, темнаго бархатистаго зеленаго цвта. Въ радостной утренней тишин подъ великолпнымъ голубымъ небомъ, залитымъ солнечнымъ свтомъ, черная земля, только что убранная прилежными руками, дышетъ влажными испареніями. Кругомъ безмолвіе.

Этотъ уголокъ похожъ не столько на нарядный садикъ, а скоре на дикій запущенный участокъ крестьянина: не достаетъ только собаки, навозной кучи и куръ.

Полдень.

Я застаю Висенте Бласко Ибаньеса за большимъ письменнымъ столомъ, покрытымъ бумагами, мясистыя щеки порозовли отъ лихорадочнаго умственнаго напряженія, энергическая голова окутана облакомъ дыма отъ гаванской сигары. При вид меня онъ встаетъ. Воинственное выраженіе его сжатыхъ рукъ, эластическая легкость, съ которой его крпкое тло покоится на сильныхъ ногахъ, наводятъ на мысль о большой вол и физической сил.

Ему исполнилось 43 года. Онъ высокъ, широкоплечъ и плотенъ, смуглое, обрамленное бородой, лицо похоже на лицо араба. Надъ высокимъ лбомъ, хранящимъ печать безпокойства и честолюбія, волосы, когда то пышные и вьющіеся, замтно пордли. Между бровями легла отъ думъ властная вертикальная складка. Большіе глаза смотрятъ прямо и спокойно. Подъ орлинымъ носомъ усы осняютъ тайну его эпикурейскаго, улыбающагося рта, и толстыя губы трепещутъ отъ ненасытной жажды.

Одно мгновенье онъ стоитъ предо мною. Онъ смотритъ на меня и я чувствую на своей стчатой оболочк его испытующіе и любопытные глаза.

На немъ туфли изъ сраго сукна, одтъ онъ въ грубой теплый халатъ, застегнутый у короткой геркулесовской шеи, изобилующей жизненной силой. Рукопожатіе, которымъ онъ меня привтствуетъ, привтливо и любезно, но грубовато, какъ то, которымъ обмниваются передъ борьбой атлеты въ цирк. Голосъ его громкій, какъ у моряка, говоритъ онъ многословно, рзко, обильно уснащая рчь восклицаніями. Похожъ на артиста… но и на завоевателя, на одного изъ тхъ легендарныхъ авантюристовъ, которые были вынуждены пользоваться поочереди то копьемъ, то щитомъ и потому умли управлять конемъ одними колнями и которые несмотря на свою малочисленность сумли "похитить все золото Америки". Такъ какъ онъ родился въ нашъ вкъ, то современные боле мягкіе нравы обезоружили его руки, которымъ инстинктивно хочется наносить удары или защищать добычу. Родись онъ въ конц XV вка, онъ надлъ бы броню и послдовалъ бы за кровавой звздой Писарро или Кортеса.

Висенте Бласко Ибаньесъ усаживается поудобне въ кресло, сильно дышитъ и кладетъ ногу на ногу. Я гляжу на него съ удовольствіемъ: это одинъ изъ тхъ исключительныхъ людей – людей сильныхъ и мощныхъ, одинъ здоровый, спокойный и оптимистическій видъ которыхъ призываетъ къ жизни.

"Я родился въ Валенсіи – разсказываетъ онъ – въ купеческой семь. Однако мои предки принадлежатъ къ той храброй и мятежной рас, вышедшей изъ Нижняго Арагона, которая неизмнно, поколніе за поколніемъ, словно повинуясь какой то традиціи, спускалась съ своихъ безплодныхъ горъ и шла завоевывать гостепріимные города восточнаго берега, гд жизнь легка, потому что изобиліе воды и щедрое солнце неустанно поддерживаютъ священное плодородіе земли…"

Если законъ наслдственности иметъ какое нибудь основаніе, то отъ этихъ предковъ кельтиберійскаго происхождейія, упрямыхъ и отважныхъ, унаслдовалъ великій романистъ , по всмъ вроятіямъ, свой воинственный задоръ и свою удивительно мужесівенную волю. Только такимъ образомъ можно объяснить необычную сложность его характера, страстнаго и измнчиваго, то обличающаго въ немъ "чистаго" художника, не интересующагося никакими практическими задачами, то вдругъ возвращающагося къ дйствительности, умющаго подчинять себ судьбу и властвовать надъ людьми.

Среди боле видныхъ предковъ Бласко Ибаньеса встрчается одинъ аррагонскій священникъ, по имени Мосенъ Франсиско, братъ его бабушки съ материнской стороны. Этотъ коренастый и страстный человкъ, сражавшійся во время первой гражданской войны подъ начальствомъ Кабреры, оставилъ глубокій слдъ въ впечатлительной душ будущаго писателя. Бласко, тогда еще ребенокъ, живо помнитъ до сихъ пор воинственное поведеніе этого гиганта, то священника, то воина, краснаго, какъ сафьяновая кожа, у котораго лапы были, какъ у медвдя, а поступь, какъ у солдата.