Сергей Жуков - Звездопад. Похороны шоу-бизнеса

Господи, ну как же орут эти придурки!!! Я просто не мог больше терпеть!!

– ТАК!!! – вскочил я с кресла и заорал на окружающих. – ЗАТКНЁТЕСЬ ВЫ ИЛИ НЕТ?!!

– Простите, Феликс Абрамович, мы будем потише.

Щас, блядь, будут они потише, как же. Расставили ноги, дали Бессонову и думают, что теперь офигенные пивцы. Именно пи´вцы – вон, уже весь вискарь халявный в самолете выдули, все бы им только бесплатную выпивку литрами жрать. «Алкашня», – подумал я. Надо на обратном пути будет купить кумыса – не той дешевки завезенной во все супермаркеты, что в Москве продают, а настоящего, киргизского, кувшинчик. Ванечка кумыс любит, да и я люблю – хорошо алкоголь запивать…

Уши после сна воспринимали все звуки как мерный гул. Катя со скуки играла с Алисой в нарды, Волоскова поучала какую-то молоденькую девочку-певичку. «Мотыльки» и «Азарт» глушили коньяк. Вглядываясь в молодое, но уже покрытое… морщинами лицо солиста «Азарта», Николая Австревича, я вспомнил, что еще недавно он почти не пил, ибо полгода пролежал в очень модной французской клинике, борясь с алкогольной зависимостью. Однако, похоже, даже дорогущие капельницы, стоимостью 1000 евро за штуку, так и не помогли ему – в последние недели Австревич стремительно возвращался в объятия зеленого змия.

Киносян сосисочными пальцами гладил бедра какой-то омерзительной деревенского типа девки, Инга Симоянова манерно рассказывала про будущую презентацию и свой новый дорогущий клип. Остальные пили… О, эта божественная амброзия, разливающаяся в их уста. Пили все – молодые и старые. Старички сцены, сидящие впереди, отечески поглядывали на молодежь. Вайтман рассказывал Малинову про новые зубы, потом про швейцарский SPA – какой-то невероятно популярный в Европе курорт. Они смеялись, вспоминали старые награды и премии – какие-то там, ленинские, сталинские, времен Николая II и т. д. О боже, забавные нелепые динозавры, давно отжившие свой век.

Молодежь же гуляла с полным отрывом. И эти сволочи как раз досаждали мне больше всех. Откуда у них столько прыти, столько энергии, чтобы так шуметь? Своими криками и воплями они заполнили весь самолет. Когда какой-то нетрезвый юнец в спортивном костюме «PUMA VIP» случайно задел мое кресло, пробегая мимо, я чуть не съездил в порыве гнева ему в ухо, однако когда он улыбнулся и извинился, мне стало не по себе. Я даже испытал толику стыда. «Да ладно, все нормально», – сказал я. Настроение стремительно портилось, я чувствовал себя тряпкой, никчемностью, молодежь орала все громче. Наконец, недолго думая, я принял решение – надо успокоиться и куда-то выйти отсюда…

Звездам всегда разрешено делать больше, чем простым людям. Я знал, что во время заказных «звездных» чартерных рейсов многие из артистов входили в кабину к пилотам и просили разрешения поуправлять самолетом. Артисты получали прилив адреналина, а пилоты таким образом возвышались в глазах своих коллег. Они любили рассказывать: «Летел я тут с Доброхваловым, дали ему порулить – полный мудак, даже диск не подарил». Или: «Летели тут с Юлей из «Серебряной сказки», так она и на плакате автограф поставила и диск для жены подарила. Классная телка, и грудь у нее была – ВОООО!!!!!!!!!»

Вот и я, решил дать возможность пилотам похвастаться знакомством со мной. Я встал с кресла и направился к кабине. По пути мне улыбались все эти животные в первом классе, я презрительно смотрел на них. Я быстро дошел до двери, вошел внутрь и обратился к летчикам со следующей просьбой:

– Ребят, а можно мне за штурвалом посидеть?

– Конечно, Феликс Абрамович. – Заулыбался молодой летчик. – Как же мы вам отказать можем?

«Еще бы». – Подумал я. – «Попробовал бы ты мне отказать!»

Через мгновение я уже был за штурвалом. Господи, какое прекрасное это ощущение! Я управлял самолетом, а передо мной на многие километры простиралось лишь бескрайнее синее небо – лишь изредка нарушаемое мутью облаков. Все было передо мной как на ладони. И где-то тут, в этой синеве, парил наш лайнер. Зажмурившись, я представлял себя кем-то вроде демиурга. Все собравшиеся в салоне – мои рабы. Могу повернуть налево – они полетят налево, сверну направо – направо полетят.

И тут я понял все. Зачем ждать момента? Зачем стремиться к чему-то и просирать свою жизнь, если исход откровенно предрешен? Я понимаю свою судьбу и полностью с ней смиряюсь. Столько времени ушло на понимание ее, понимание своей роли в мире. На секунду передо мной предстает огромное тщеславное лицо, всего лишь очередной озабоченный хищник, отчаянно бьющийся за выживание и славу. Такой же как все, ничем не отличающийся и ничем не лучше. Но зато – самый сильный!