Тибор Фишер - Классно быть Богом (Good to Be God)

Разумеется, у них нет доказательств, что это именно миссис Шеперд воровала цветы с надгробий на протяжении последних двух лет, хотя смотрители кладбища уже давно знают ее в лицо, а сама миссис Шеперд, к несчастью, не может назвать ни одного из усопших, чьи могилы она якобы навещает. Но полицейским нужна отчетность, чтобы все видели, как усердно они работают и противодействуют воровству, и поэтому миссис Шеперд предлагают сознаться, упирая на то, что чистосердечное признание облегчит ее участь, и у нее будут реальные шансы отделаться легким испугом, в худшем случае – общественным порицанием.

– Но иерофант говорил, что так можно. Я бы сама никогда не додумалась. Это он мне велел, – заявляет миссис Шеперд, предавая хорошего человека без малейших сомнений, не говоря уже об угрызениях совести. Меня всегда восхищали такие люди. В смысле, это ведь тоже надо уметь. И не каждый на это способен. – И вы тоже мне говорили, что это можно, – добав-ляет миссис Шеперд, обернувшись ко мне.

Я сражен наповал.

– Это прискорбный… прискорбный случай прискорбного недоразумения… недопонимания… в прискорбном смысле, – резюмирует Дейв. – Инспектор Блейн, а вы любите Майлза Дэвиса?

Мы покупаем пачку билетов на “Спасателей на ринге”, ежегодное благотворительное мероприятие, боксерский турнир между сборными полицейского управления и пожарной команды. Пройдоха Дейв сердечно прощается с инспектором и обещает презентовать ему неизвестные записи Майлза Дэвиса, не выходившие на официальных альбомах – композиции того периода, когда Дэвис был сутенером своей жены.

– Вам нужно это послушать. Майлза Дэвиса вообще нужно слушать как можно больше. Да! Я запишу вам сборник. Ну, что? Пойдем чего-нибудь выпьем?

Я пытаюсь придумать какие-нибудь убедительные отговорки.

– Нет, нет, нет. У меня сегодня день рождения. Я хочу выпить в приятной компании. Так что пойдем. Это будет твой подарок.

Дейв тащит меня в свой любимый бар с длинным названием “Три писателя тратят последние деньги”. Когда ты почти ничего не ешь и вообще не употребляешь спиртное, в этом есть свои плюсы. Но есть и очень существенный минус: если ты все-таки выпьешь, тебя развезет с одной рюмки. Я хочу взять минералку, но Дейв упорно настаивает на том, что в его день рождения мы будем пить “Барбанкур”. После трех порций рома я превращаюсь в аморфную массу, отдаленно похожую на человека. Дейв читает мне лекцию по истории Гаити в период с 1920-го по 1935-й год. Он говорит вдохновенно и громко, но я не особенно прислушиваюсь. Потом мы знакомимся с приятной улыбчивой дамой, у которой своя небольшая фирма – она занимается продажей разделительных подушечек для педикюра, – и Дейв заставляет меня выпить еще два стакана рома.

Когда сидишь выпиваешь с приятелем в модном баре, ты уж никак не ожидаешь, что тебя прикуют наручниками к арматуре. Вот почему я не сразу соображаю, что происходит, когда Дейв надевает мне на запястье наручник и пристегивает к фигурной чугунной решетке, окружающей нашу кабинку. Видимо, это какой-то прикол. Я жду объяснений.

– Признавайся, – говорит Дейв. – Ведь ты собирался сбежать домой.

Да, я думал об этом. Хотя, если вспомнить мою кровать и вообще всю обстановку, а вернее, отсутствие таковой, понятие “дом” как-то теряет свою привлекательность. И тем не менее я собирался дождаться, когда Дейв пойдет в туалет, и потихонечку смыться: то есть, рвануть со всех ног на улицу и поймать такси. Мне не очень понятно, зачем ему надо, чтобы я непременно остался с ним. Дейв – из тех компанейских парней, которые входят в бар и уже через десять минут непринужденно болтают со всеми, кто там сидит.

– Насчет дня рождения ты сочинил? Он у тебя не сегодня, да?

– Ну, да.

– Зачем ты меня приковал наручником?

– С тобой приятно общаться. Приятная компания – это большая редкость. Хотя конкретно сегодня ты меня огорчаешь.

Какой-то мужик лет шестидесяти с небольшим – крепкий, широкоплечий, с помятым лицом – пристально смотрит на Дейва.

– Вы, случайно, не бывший боксер?

Дейв кивает, и Майк подсаживается к нам за столик. Майк приехал в Майами из Саванны, специально чтобы посмотреть на мемориальную доску на дверях помещения бывшего спортзала на Пятой улице. Этот зал, судя по разговору Дейва и Майка, в свое время был очень известен в боксерском мире.

Мне удивительно, как при таком тусклом освещении, под оглушительный грохот музыки, в клубах сигаретного дыма, Майк сумел распознать в Дейве бывшего боксера – притом, что Дейв сидит в полумраке, пьет ром “Барбанкур”, читает мне лекцию по истории торговых тарифов на Карибах в период с 1880-го по 1932-й год и никак не проявляет себя в качестве бывшего профессионального спортсмена. Но Дейв ни капельки не удивлен. Они с Майком обсуждают историю бокса и вспоминают боксеров-тяжеловесов, блиставших на ринге с 1947-го по 1974-й год.