Чарли Уильямс: Сигареты и пиво

Мистер Громер достал из-под прилавка что-то напоминающее крикетную биту, в которую было забито десять-двенадцатъ четырехдюймовых гвоздей. Конец биты, точно штык, увенчивал гвоздь острием наружу. Он взмахнул битой, и острый гвоздь просвистел в дюйме от моего носа.

— О да, как только меня ни пытались грабить. Пусть приходят, — говорю я. — Пусть приходят и познакомятся с моей Бетти. — Он ткнул битой мне в ногу. Я вскрикнул — гвоздь проткнул ткань моих синтетических брюк. — Ну че, небось гордишься собой, типа, ручка у тебя и все эти бумажонки? Ну иди, иди, вот мой инструмент. Ну-ка пройди мимо нас с Бетти.

Ваш покорный слуга извинился и ушел, пытаясь вспомнить, когда ему в последний раз делали прививку от столбняка.

Записавшись к врачу, я сидел в приемной больницы. Справа от меня сидел пожилой господин, и я поинтересовался, что он думает о разгуле преступности в городе. Может, его дом тоже ограбили? Или посреди бела дня напали трусливые подростки?

— Отъебись и не лезь в чужие дела, — ответствовал тот. Я повернулся к парнишке, который сидел слева, на вид от силы лет шестнадцати. Может, от него мне удастся узнать о давлении на современную молодежь, результатом которого становятся все эти преступления? Может, он и сам преступник?

Он поднял пепельно-бледное лицо и посмотрел на меня. Его глаза поблескивали, как пыльные лампочки в верхних комнатах заколоченного дома. Я попробовал найти в них что-нибудь странное — то, что видели две пожилых леди, хотя и не смогли описать на словах. Но в его глазах ничего не было. Вообще ничего.

— Я стал кровью ссать, — сказал он, ухмыляясь. И вдруг нахмурился. — Одолжи десятку, а?

В этом Даг совершенно прав. Если нужно кого-то уделать — лучше меня не найти. Ну да, да, ладно. Это правда — я крупно слажал не так давно, и пара ублюдков уделала меня, но у них были пушки, бензопила, и хуй знает что еще, а как по мне — это просто нечестно.

Чего-чего? Не, и думать забудьте. Я больше эту историю не рассказываю. Я ее уже до хрена раз рассказывал — полиции в особенности, — так что меня от нее уже тошнит. Если хотите услышать про пушки и бензопилу, спросите кого-нибудь еще. Тут вам любой расскажет. Так вот, блядь, на чем я остановился?

Ах да, вот. Если надо кого-то уделать, лучше меня не найти. Я невьебенно хорош. Последнее время я стал чаще ходить в качалку, так что был просто в идеальной форме — двадцать с лишним стоунов [2] Мера веса, равен 6,34 кг. каменных мышц.

— А с чего ты взял, что я ради тебя буду кого-то уделывать? — сказал я Дагу. — Ты че, намекаешь, что я отморозок?

Он собирался было что-то возразить, но промолчал. Видно было, что он думает. Наконец он заговорил:

— Я и не думал называть тебя отморозком, ничего такого. Просто я знаю, что ты здоровый пацан и можещь навешать кому угодно. Я уже говорил, Ройстон, и я еще раз повторю: в городе вроде Манджела спрятаться невозможно. Никому. Человек совершает затяжной прыжок из пизды в могилу… Ну, не буду больше тебя грузить. Я уверен, ты сможешь мне помочь, если захочешь. Вопрос в том, захочешь ли ты?

Мне хотелось сделать очень много всяких жестов руками и ногами. Но я не мог, мешали даговские продукты. Поэтому я постарался выразить все только с помощью голоса.

— Может быть.

— “Может быть” значит, что тебе нужен хороший стимул, я прав?

— Че?

— Ладно, я тебе кое-что покажу. Пошли. — Он рысью рванул в подсобку. Я глубоко вздохнул и двинулся за ним, не рысью, правда.

В подсобке, было не так стремно, как можно было себе представить. По крайней мере, когда он включил свет. Оказывается, там был склад, только кроме пустых коробок ничего на этом складе не лежало. Рядом с ободранным креслом в углу притулился маленький стол. На нем работал портативный телевизор, только без звука. Похоже, показывали войну, хотя, в те дни нельзя было сказать точно. На полу посреди комнаты лежала куча чего-то, накрытая грязной тряпкой.

— Ну, вот, — сказал Даг, снимая тряпку.

Там было на что посмотреть, вот что я скажу. Не знаю, сколько там лежало банок, но явно хватит на то, чтобы надолго обеспечить кого-нить пивом. — Здесь четыре сотни, — сказал он, так что считать не пришлось. Он стоял позади меня, скрестив на груди тощие руки.

Я взял упаковку из четырех банок и стал изучать. Хуй знает, что я там искал, но глуп тот чувак, который не совершает никаких телодвижений. И оказалось, мне сильно повезло, что я посмотрел.

— Это еще че? — спросил я, показывая на дно банки. — Оно ж просроченное.