Уильям Берроуз - Порт святых

Замаскированные планеры разрисованы птицами, облаками, закатами и пейзажами, они плывут по небу опавшими листьями, серыми тенями в сумерках, чудесными зелеными кораблями травы и ручьев, музыкой над полем для гольфа, далекими свистками поездов, поливалками на лужайках. Старый финансист, дремавший на балконе, поднял глаза и увидел пейзаж в небе. Это напомнило ему древнюю книгу с картинками, и он заметил мальчика, стоящего в ручье. Пока старик смотрел, мальчик вытащил из колчана серебряную стрелу и поднял лук. Порыв воздуха ударил старика в лицо, и он испустил дух. Танцоры гнауа выплясывают в небе, направляя самолеты вниз к Джемаль-фна [43] Площадь в Марракеше. , черные лучники оставляют на площади десять трупов. У них есть свой список, и они выполнят его где угодно… стучат барабаны смерти, стрелы летят вниз, никто не знает отчего, никто не видел список.

Старый газетный магнат, не любящий слышать слово смерть, сидел на палубе, запахнув халат, в черных очках. Он пришел в ярость, услышав, как детские голоса поют:

Он поднял взгляд и увидел, что небо полно некрологов, на которых в костюмах скелетов сидят бойскауты с однозарядными ружьями двадцать второго калибра. Ружья слились в залпе, и у каждого вспышка фотоаппарата шарахнула в небе фейерверком…

Старый джентльмен стоял у камина. Когда он увидел меня, его худое аристократическое лицо озарилось пламенным обаянием.

— Ахххх наш молодой американец… Как я рад этой встрече с вами… вы должны вы непременно должны попробовать наш лучший коньяк… лучший коньяк в доме… Пьер.

Незаметно приблизился слуга.

— 69 пожалуйста.

Что-то склизкое и злобное переползало от мастера к слуге.

— Le 69, monsieur Le Comte?

— Oui Pierre, le 69.

— Le vrai 69, monsieur Le Comte? — промурлыкал он, точно развратный старый котяра.

— Le vrai 69, Pierre [44] — 69, господин граф? — Да, Пьер, 69. — Настоящий 69, Господин граф? — Настоящий 69, Пьер. (фр.). , — мурлыкнул в ответ граф, глаза сузились до серых щелочек. Пьер откланялся и ретировался. Старый граф взял меня за руки.

— Вы должны погостить у нас с графиней в старом шато…

— Enchanté charmé oui oui.

— Вы должны должны должны…

— Oui oui о да очень рад enchanté…

— Вы должны вы непременно должны… — он глубоко заглянул мне в глаза со спокойным уверенным обаянием.

— О да да о да приеду приеду приеду приезжайте приезжайте непременно непременно приезжайте да приеду о да oui oui….

Тут на моей тарелке появился тушеный заяц, совершенно разложившийся, черный, окостеневший и омерзительный. Старый граф, точивший зазубренный нож, чтобы отрезать тончайшие, как бумага, кусочки местной пикантной ветчины, бросил на меня взгляд через стол, глаза проницательные и насмешливые. Красивые старые руки порхали под мигающими свечами, ясный и холодный голос.

— Наш рецепт тушеного зайца восходит еще ко временам крестовых походов, в семейных архивах сохранилась любопытная история. Уверен, что юному американскому гостю будет интересно ее услышать, пока он наслаждается нашим скромным деревенским зайцем…

Я чувствовал, что его крепкие лакеи подходят ближе. Глаза графа остекленели, и он игриво показал на меня зазубренным ножом.

— Может быть, наш юный американский гость привык к буйволиному мясу и скромный непритязательный зайчик ему не по вкусу???

Три лакея дышали мне в затылок, и я с трудом проглотил тухлую массу мертвой звериной плоти, прилипавшую к зубам, как гнилая смола. Вот уж влип.

У этого склизкого старого Графа де Гнусь было поместье на мусорном острове в нефтяной лагуне. Наши мальчики-рыбы расправились с ним, заложив глубинные бомбы. Мы научились дышать под водой, очень быстро научились, мы всему учимся быстро, нас называют «биологически адаптированными». Ты попадаешь в невыносимые течения под этими гнусными нефтяными водами, размножающийся мир слякоти, заговоров, армий — невидимые, беззвучные, вопиющие о свете и звуке, они остаются позади, точно серые тени. Главное — двигаться. Это на самом деле совершенно не похоже на подводное плавание, скорее, это нежная черная пыль, нужно позволить ей кружиться, чтобы она тебя пропустила. Этот старый граф продавал зараженных лемуров-зимбу, многие из которых умирали при транспортировке. Будущие поколения зимбу — надежда нашей партии, и любое нападение на зимбу — удар нам по яйцам.

Граф принимал американского торговца бор-бором, одного из наших тайных агентов. Он знал, как страстно этот человек желает заключить сделку, и на несколько часов оттянул обед…