Дарен Кинг - Жираф Джим

Я киваю.

Джим наклоняется и шепчет мне на ухо:

— Доктор Бэмс думает, что я черный.

— Черный?

— Все так думали, все до единого. Частные школы — там так всегда, Спек. Кто в таких заведениях учится? Сплошные белые недоумки из высшего общества, и все как один голубые.

Я киваю.

— Погоди. Ты снова назвал меня Спеком? Я думал, что этот вопрос мы решили.

— Решили.

Доктор Бэмс отпивает вина.

— Кстати, о прозвищах. Знаете, как Джима дразнили в школе?

— Нет, — говорю я. — И как же?

Доктор Бэмс разворачивает хитро сложенную салфетку и кладет ее себе на колени.

— Большой Нос. Вот идет Большой Нос — они так дразнились. Вот идет Большой Нос, мальчишка с самым большим в Битене носом.

— У них было богатое воображение.

— Они держали его вверх ногами, — говорит доктор Бэмс, — макали головой в унитаз и спускали воду. Да, Джим?

Джим молчит. Разговор его явно не радует.

— Один раз они и меня тоже вот так, головой в унитаз, — говорит доктор Бэмс. — И я сказал себе: «Больше этого не повторится. Меня больше никто не макнет головой в унитаз». И знаете что? После того судьбоносного дня меня больше никто никогда не макал головой в унитаз.

— Замечательно.

— Это был мой последний день в школе.

Я киваю. Замечательно.

— Ладно, хватит. Нет, Гарриета. Ты продолжай, пока я не скажу, что достаточно. — Это он обращается к Гарри Дельцу, который стоит на коленях и чистит доктору Бэмсу ботинки. — Пора сменить тему. Садись, Джим. И вы, Скотт, садитесь. Вот вино, очень рекомендую.

Мы пьем вино, много вина. Под ужин с тремя сменами блюд, которые подает Гарри Делец, также известный как Гарриета. После ужина доктор Бэмс объявляет, что Гарриета теперь снова Гарри, и мы все переходим в гостиную, где Гарри снимает фартучек и садится вместе со всеми в одно из больших кожаных кресел.

— Итак, — говорит доктор Бэмс, передавая сигары по кругу. — Что вы хотели со мной обсудить, мой юный друг Скотт?

— Новую программу, сэр.

Он кивает.

— Документальные съемки «тяганья» бревна. Реалити-шоу Скрытая камера. На улице. Все будет представлено как серьезное научное исследование…

— Научное, — подмигивает мне Гарри.

— …но с элементами искреннего интереса к человеческой личности. Разумеется, в реальной жизни пролетарии не представляют какого бы то ни было интереса, и с ними вообще невозможно работать, так что их будут играть профессиональные актеры классической школы…

— Вот и вымысел, — снова подмигивает мне Гарри.

— …импровизируя на основе базового сценария. Вот, — говорит доктор Бэмс, прикуривая сигару. — Так что вы хотели сказать?

Гарри прикуривает сигару.

— У Скотта есть несколько мыслей. Да, моя прелесть?

— Были мысли.

— А теперь уже нет, — говорит Гарри.

Я киваю и прикуриваю сигару.

Джим тоже прикуривает сигару, очень большую сигару, которая как будто растет в длину. На ней что-то написано на боку. Там написано: «Доктор Бэмс — идиот. Программа провалится. НФ-канал обанкротится. Ты лишишься работы. Твоя жена и ребенок будут голодать».

— Джим, можно тебя на минуточку в коридор? Надо поговорить.

Вежливо улыбнувшись хозяевам, мы с жирафом выходим из комнаты.

— Джим, я не знаю, что делать.

— Тебе нужно выдать идею, Спек. Только очень хорошую идею. Такую идею, чтобы Гарри Делец послал доктора Бэмса куда подальше.

— Идеи не растут на деревьях, Джим.

— А как насчет Креативно-научного центра «Мозги Скотта Спектра»?

— Откуда ты знаешь про этот файл?

— Ты сам мне рассказывал.

— Да неужели?

— Да, — говорит Джим, качая головой.

— Ну, Креативно-научный центр «Мозги Скотта Спектра», как всегда, готов выдать сколько угодно блестящих идей для хитовых программ, но понимаешь, в чем дело… Гарри уже читал файл и как-то не впечатлился.

— Почему?

Я снимаю очки, дую на них, тру о футболку с эмблемой НФ-канала и надеваю обратно.

— Гарри сказал, что идеи еще не оформлены до конца.

Джим кивает.

— У меня есть идея. Я не уверен, что тебе понравится, но если захочешь, могу подарить.

— Давай, — говорю, — я в отчаянии.

— Варьете-шоу, но с одной очень существенной разницей.

— И как мы его назовем?

Мы с Джимом решили пойти прогуляться: отметить мой последний вечер в неродительском качестве не-родителя На окраине города мы наблюдали затем, как бригада рабочих в касках сносит какой-то дом.

— Мой любимый момент, — сказал Джим. — За миг до того, как все разлетится на части.