Стиг Ларссон - Девушка, которая взрывала воздушные замки (Luftslottet som sprangdes)

Раздражение Моники Нильссон было вызвано не тем, что она чувствовала себя обойденной и жаждала принять участие в их делах – этого ей хотелось бы в последнюю очередь. В ее задачи входило собирать для «Миллениума» сведения о деятельности правительства, Риксдага и государственных организаций. Работа ей нравилась, и она знала ее «от и до». Кроме того, у нее имелось множество других обязанностей – она вела еженедельную колонку в профсоюзной газете, занималась разной общественной работой для «Международной амнистии» и так далее. Только того ей и не хватало, чтобы выполнять обязанности главного редактора «Миллениума» и работать как минимум по двенадцать часов в день, жертвуя выходными и своим свободным временем.

Вместе с тем она чувствовала, что в «Миллениуме» что-то изменилось. Журнал вдруг сделался чужим. В чем именно дело, она сказать не могла.

Микаэль Блумквист вел себя с обычной безответственностью, то и дело отправлялся в какие-то таинственные поездки и появлялся на работе, когда ему заблагорассудится. Правда, он был совладельцем «Миллениума» и мог сам определять, что ему делать, но все-таки и ему не мешало бы проявить немного больше дисциплинированности.

Кристер Мальм являлся вторым оставшимся в журнале совладельцем, однако находился ли он на рабочем месте или в отпуске, помощи от него было одинаково мало. Он, вне всякого сомнения, был талантлив и справлялся с руководством, когда Эрика оказывалась занята или уезжала отдыхать, но при этом в основном проводил в жизнь решения, принятые кем-то другим. Кристер был великолепен, когда дело касалось графического дизайна и презентаций, но совершенно беспомощен, когда речь шла о планировании журнала.

Моника Нильссон нахмурила брови.

Нет, она несправедлива. Раздражало ее то, что ситуация в редакции каким-то образом изменилась – сотрудники журнала больше не были единым целым. Микаэль работал с Малин и Хенри, а все остальные как бы оказывались в стороне. Эти трое образовали некий внутренний круг, запирались в кабинете Эрики… то есть в кабинете Малин, а по выходе оттуда хранили полное молчание. При Эрике журнал всегда был дружным коллективом. Моника не понимала, что произошло, но чувствовала, что ей не доверяют.

Микаэль работал над материалом о Саландер, ни звуком не выдавая, о чем там идет речь. Правда, ничего необычного в этом не было. В свое время он молчал и о материале про Веннерстрёма – даже Эрика ничего не знала, но на этот раз у него в доверенных оказались Малин и Хенри.

Короче говоря, Моника испытывала раздражение. Ей требовался отдых, тянуло хоть на некоторое время отсюда вырваться. Она увидела, что Хенри Кортес натягивает вельветовый пиджак.

– Я ненадолго уйду, – сказал он. – Передай, пожалуйста, Малин, что меня не будет часа два.

– Что происходит?

– Думаю, у меня наклевывается материал. Действительно хороший материал. Об унитазах. Я хочу кое-что проверить, но, если все сойдется, у нас будет отличная статья для июньского номера.

– Об унитазах? – переспросила Моника Нильссон, провожая его взглядом.

*

Эрика Бергер стиснула зубы и медленно опустила распечатку статьи о приближающемся суде над Лисбет Саландер – маленькой заметки в два столбца, предназначенной для пятой страницы с новостями о жизни в стране. Был четверг, часы показывали 15.30. Она проработала в «СМП» двенадцать дней. Эрика с минуту посмотрела на текст, выпятила губы, потом подняла трубку и позвонила руководителю информационного отдела Андерсу Хольму.

– Здравствуйте. Это Бергер. Вы не могли бы найти репортера Юханнеса Фриска и сразу же прийти вместе с ним ко мне в кабинет?

Она положила трубку и терпеливо ждала, пока в стеклянной клетке не появился Хольм, ведя за собой Юханнеса Фриска. Эрика взглянула на наручные часы.

– Двадцать две, – сказала она.

– Что? – спросил Хольм.

– Двадцать две минуты. Вам потребовалось двадцать две минуты, чтобы встать из-за стола, пройти пятнадцать метров до Юханнеса Фриска и приплестись вместе с ним ко мне.

– Вы не сказали, что это срочно. У меня довольно много дел.

– Я не говорила, что это не срочно. Я сказала вам прийти вместе с Юханнесом Фриском ко мне в кабинет. Я сказала «сразу» и имела в виду «сразу», а не вечером, или на следующей неделе, или когда вам заблагорассудится оторвать задницу от стула.

– Послушайте, я считаю…

– Закройте дверь.

Эрика подождала, пока Андерс Хольм закроет позади себя дверь, тем временем молча его изучая. Он, без сомнения, очень компетентный руководитель информационного отдела, в его задачи входит следить за тем, чтобы страницы «СМП» ежедневно заполнялись правильным текстом – доступно составленным и расположенным в том порядке, о котором договаривались на утреннем совещании. Соответственно, Андерс Хольм ежедневно жонглировал колоссальным количеством рабочих заданий и делал это, не роняя ни одного мяча.