Мик Фаррен - Джим Моррисон после смерти

– Ну, может быть. Первое время. Но очень скоро ему надоест, и он захочет уйти.

– Но он может хотя бы помочь мне их стабилизировать?

Сэмпл вздохнула и опустила пистолет:

– Да, наверное. Но этим ведь не ограничится, правда? Я тебя знаю, Эйми. Тебе всегда хочется большего, чем у тебя уже есть. Ты просто не в состоянии остановиться.

– Если Небеса рухнут, мне конец.

– Все с тобой будет в порядке, Эйми.

– Правда? Ты помнишь, что было, когда мы разделились?

– Если Джим захочет уйти, я пойду с ним.

– То есть какой-то мужик для тебя важнее сестры? Ты меня бросишь? На верную гибель?

Сэмпл отвернулась, не в силах смотреть в глаза Эйми:

– А может, хватит уже давить на сестринские чувства?

Джима всерьёз беспокоило состояние этого места. Оно не понравилось ему сразу, как только они сюда прибыли, – и с каждой минутой нравилось всё меньше и меньше. Как-то всё здесь было плохо. Из-за гор выплыли чёрные грозовые тучи, пронизанные вспышками оранжевых молний, и затянули все небо буквально за считанные минуты. Вода в озере запузырилась и пошла странной рябью. Экран так и висел над озером, но изображение исказилось. Земля под ногами у Джима дрожала, а на мысе кружился маленький смерч, взметая в воздух тёмную пыль, палые листья и вялые трупики дохлых птичек. И посреди всего этого «великолепия» Бернадетта истошно орала, пытаясь поднять боевой дух своих монахинь и ангелов. Джим закричал, обращаясь к Доку:

– Похоже, у нас тут грядёт апокалипсис местного масштаба.

Пол на террасе внезапно раскрылся. Образовалась дыра около двадцати футов в диаметре – прямо под красным танком. «Тигр» тяжело ухнул вниз, его бензобак взорвался. Из дыры вырвался гейзер – из пламени, чёрного дыма и кусков раскалённого металла. Док закашлялся, выплюнул кровь в носовой платок и покачал головой:

– И конец света на отдельном участке вселенной.

Как бы в подтверждение его слов, по небу разлился ослепительно яркий свет – прямо как в «Откровении Иоанна Богослова». Какая-то монахиня закричала:

– Это Господь! Я его вижу!

Док поднял глаза к небу с выражением насмешливого смирения:

– Либо и вправду Господь, либо наш список скорбей и бедствий пополнился ещё и термоядерным взрывом.

Потолок в коридоре обвалился буквально в двух шагах за спиной Сэмпл и Эйми, и они побежали ещё быстрее. Расплавленное стекло капало с хрустальной люстры, словно подтаявший лёд. Весь дом содрогался – и это было гораздо хуже, чем при землетрясениях в Лос-Анджелесе и Сан-Франциско, которые Сэмпл довелось пережить ещё до смерти. Она по-прежнему держала в руке пистолет, вот только слабо себе представляла, что ей с ним делать – и что делать вообще. Сейчас самое главное – выбраться наружу, пока дом не обрушился прямо на них. Ей совсем не хотелось быть погребённой под обломками дома и лежать с переломанными костями, сражаясь за каждый вдох, когда забитые пылью лёгкие просто не в состоянии втянуть в себя воздух: если уж ей суждено возвратиться в Спираль, то пусть это будет быстро и безболезненно. Надо скорей выбираться отсюда, к Джиму и Доку. Ничего другого ей в голову не приходило. И это был верный знак, что Сэмпл – в полном смятении. Она не привыкла искать помощи у других. Она всегда как-то справлялась сама. Всегда – но не сейчас.

Дом снова затрясся, громадный кусок штукатурки упал с потолка буквально у них перед носом. Эйми споткнулась об упавшую балку, но Сэмпл подхватила её, не давая упасть.

– Не останавливайся, хорошо? Главное, не останавливайся.

Эйми вцепилась в руку Сэмпл мёртвой хваткой:

– Сэмпл, пообещай мне одну вещь.

– Чего тебе пообещать?

– Что ты не дашь мне пропасть, не дашь мне исчезнуть.

Белый свет, разлипшийся по небу, собрался в сияющий шар, спустился вниз и приземлился где-то на полпути между озером и террасой. Коснувшись земли, шар из света значительно поубавил яркости – так что теперь на него можно было смотреть, не рискуя ослепнуть, – и в центре шара проявилась фигура. Джим подумал, что это кто-то из вудушных богов всё же проникся их бедственным положением и решил спасти, Укол, Ля Фламбо и Тоннер по-прежнему оставались на экране, но ведь мог же кто-то другой из богов и богинь Вуду всё-таки смилостивиться и спасти их. Хорошо бы это была прекрасная Эрзулье-Северина-Бель-Фам, или хотя бы Огу Баба, или почтённая Мария-Луиза.

Шар из света как бы осел на землю, сплющился и превратился в круг, в кольцо из мерцающей энергии. Кольцо начало расширяться. Большинство монахинь в ужасе отступили, но Док остался стоять на месте, а раз так, то остался и Джим, и когда электрическая дуга прошла мимо него – сквозь него, – он не почувствовал ничего, кроме лёгкого пощипывания, как бывает, когда тебя слабо ударит током. Он вопросительно посмотрел на Дока, ожидая, что тот скажет, но Док даже не взглянул в его сторону – он напряжённо смотрел на фигуру в центре кольца.