Феликс Аксельруд - Испанский сон

— Попей воды, — посоветовала Марина, видя, что Вероника сильно волнуется.

— Спасибо, — сказала Вероника и рассеянно отхлебнула пару глотков «Гордона». — Работников кооператива стали увольнять, а оставшимся сокращать зарплату; о дележе прибыли уже и речь не шла. Дети меж тем подрастали, а мы уже привыкли одевать их прилично… в общем, деньги, отложенные на машину, пришлось проесть. Вначале мы крепились, считали это временными трудностями… ведь мы любили друг друга… или думали, что любили…

— В конечном итоге это одно и то же, — заметила Марина. — Не забивай себе голову проблемами мнимыми и привходящими; хватит на тебя и того, что есть.

— Хорошо, — кивнула Вероника. — Итак, мы крепились, но постепенно становилось ясным, что это не временные трудности… ведь это больно, Марина, когда рушатся мечты! Мне было легче; у меня были мои милые детки… мы гуляли с ними, ходили в кино… я наслаждалась их проделками, их новыми словечками — знаешь, какие они забавные в три, в четыре года! а что оставалось на долю Валика? Только хиреющая работа; только неуклонно падающая кривая выработки и так далее. Конечно, по вечерам мы были вместе, но… знаешь, есть базис и надстройка; так вот, наши вечера были надстройкой, в то время как базисные явления происходили днем. И Валик не выдержал… покатился по этой кривой, ведущей вниз…

Вероника всхлипнула. Марина промолчала.

— Постепенно у него развился комплекс неполноценности. У нас начались скандалы; Валик все чаще срывался на крик, рвал на груди рубашку, все чаще прятал глаза, когда я пыталась поговорить с ним откровенно, по-дружески; все чаще задерживался после работы, начал выпивать, а потом завел женщину… и не единственную… возможно, с ними он чувствовал себя уверенней и сильней… Послушай, — скривилась Вероника, — тебе, должно быть, скучно; я рассказываю такие неинтересные, банальные вещи…

— Я же не развлекаться с тобой пришла, — сказала Марина. — Продолжай; важно все, что ты считаешь таковым. Только, наверно, не пей больше.

— Как скажешь, — согласилась Вероника и вылила остаток джина из стакана в пепельницу. — В общем, из счастливой семьи мы стали просто семьей. Мы не были особенно несчастны (грех думать такое, когда дети хороши), но уже не были и счастливы… ну, стали как все. Были у нас более-менее светлые моменты — съездили как-то в Крым… но в общем все такое… надеюсь, что даже несмотря на недостаток у тебя соответствующего опыта ты понимаешь меня. Ты же понимаешь?

— Это неважно, — сказала Марина. — Вообще не рассчитывай на мое понимание, сочувствие и так далее; такие вещи скорее мешали бы здесь. Все, что я пытаюсь — это бесстрастно фиксировать в твоем рассказе моменты, существенные для последующих ремиссий. Продолжай.

— Как скажешь, — с тяжелым вздохом повторила Вероника. — Постараюсь держать себя в руках. Я описала как бы общий психологический фон, на котором произошло наше с Валиком разобщение. Постепенно все это как-то вошло в колею. Детки подросли; я научилась зарабатывать деньги; дела мужа тоже поправились, он нашел работу получше… да и женщины, кажется, прекратились…

— Что значит «кажется»? — спросила Марина. — Тебе сейчас так кажется или тогда казалось?

— Не знаю, — сказала Вероника. — По-моему, это не так уж существенно; главное то, что мы определили для себя некий новый жизненный стандарт. Мы мирно сосуществовали, постарались забыть о плохом…

— Но до конца не забыли, — подсказала Марина. — Правильно?

— Да. То есть, уже не стало так, как было вначале.

— Ты была удовлетворена этим?

— Нет.

— Ты пыталась обсудить это с ним?

— А почему ты не спрашиваешь, был ли он удовлетворен? — удивилась Вероника.

— Но я же не его психоаналитик, а твой, — удивилась Марина в свою очередь. — Что мне до него?

Она права, подумала Вероника; она просто делает свое дело… тем более, затеянное мной… И все-таки. Должен ли психоаналитик быть бездушной машиной? От нее иногда веет таким холодом… Как грустно!

Подошел бармен, недоуменно посмотрел на залитую джином пепельницу и забрал ее, а новую так и не принес.

— Ты не ответила, — сказала Марина. — Ты пыталась обсудить это с ним?

— Вряд ли, — покачала головой Вероника. — Я не верила, что мы можем дважды войти в одну реку… стена, разделяющая нас, только стала бы выше от таких бесед. К тому же я уже нашла другой способ восполнить недостаток удовлетворенности… ты догадываешься, какой.

— Ее ?