Феликс Аксельруд - Испанский сон

— А если будет так, то — ты?..

— Я подумаю, — пообещала Марина.

— Что-то серьезное? — спросила Ана.

— Просто я был очень зол. Не мог себя сдержать на работе; не нашел ничего уместнее, как отвести душу дома.

Ана помолчала.

— Знаешь, — сказал он, — в «Звездных дневниках» есть такие бжуты, очень вспыльчивые существа; у них повсюду бесильни… ну, как уличные туалеты. Бесильня внутри мягкая, звуконепроницаемая; бжут ходит и копит, копит… и когда ему уже невмоготу, он заходит в бесильню, бесится там — и выходит опять на улицу тихий и умиротворенный.

— А я слышала, — добавила Ана, — что японцы выставляют у входа на завод резиновые фигуры начальников, чтобы подчиненные лупили эти фигуры и тем утоляли свое раздражение.

— Хм, — сказал Филипп. — Что-то я там такого не видел; но даже если это вранье, то мне все равно следовало бы выставить наши с Вальдом фигуры.

— Расскажи.

— Это трудно рассказывать, — вздохнул он, — на первый взгляд обычные Вальдовы дела… Все тот же подряд, с бензиновой фирмой.

— Ага.

— Так вот Вальд в самый разгар контрактной работы отправил моего парня черт-те куда, а потом и сам за ним полетел на воздушном шаре.

Взгляд Аны выразил беспокойство.

— А он справится?

— С ним воздухоплаватель, мастер своего дела.

— Ну, тогда это не самое страшное.

— Да, но по ходу своего полета он заключил выгодную сделку. Получается, что между делом он заработал больше, чем нам дал бы весь этот подряд.

— И от этого ты психуешь?

— Да.

— Странно, — сказала Ана. — Из того, что ты сказал, я поняла лишь, что дела неплохи.

— Дела хуже некуда, — сказал Филипп. — Ты же знаешь Вальда. Он прирожденный авантюрист; мне постоянно приходится его удерживать от опасных поступков. Даже сам этот подряд… а, ладно. Я лишь хотел сказать, что время шальных денег уже давно прошло; а после этого бессмысленного, дурацкого случая Вальд снова оседлает конька девяносто первого года. И это будет пиздец.

— Не заводись опять, — попросила Ана. — Тебя интересует, что я думаю?

— Ну?

— Я думаю, что тебе просто завидно, что он летит на воздушном шаре и вдобавок сорвал куш, а ты тут как бы в дерьме копаешься.

Филипп мрачно уставился на жену.

— И ты против меня.

— А кто еще?

Он пожал плечами.

— Просто — события…

— Тебе нужно отдохнуть, — мягко сказала Ана и взяла его руки в свои.

— Тебя послушать, я только и делал бы, что отдыхал… Обычная женская песня.

— Ты неправ. Я не слежу за нюансами ваших с Вальдом отношений, хотя мне и кажется иногда, что груз старой дружбы давно стал бременем для бизнеса… если не балластом… Времена другие — ты же сам сказал; у вас уже не крохотная шарашка, и со стороны очевидно, что вы просто запутались в служебных обязанностях. Может быть, вы дублируете друг друга; может, даже друг другу мешаете… не знаю как Вальд, а ты явно берешь на себя слишком много. В результате ты дезориентирован, измучен и зол.

— Хм.

— Если бы ты не был так придавлен бизнесом, то легко увидел бы мою правоту. Я знаю, что разговор это бесполезный; я и не жду, что ты скоро избавишься от этого давления… но, может быть, ты хоть немного побережешь себя на потом?

— На какое потом?

— На такое, когда ты вдруг остановишься и скажешь себе…

— Скажу: стоп; я накосил достаточно денег.

— Нет. Скажешь: стоп; неважно, сколько денег я накосил…

— Я не смогу так. Я слишком привык ценить материальное… точнее, все то, что стоит денег. Да и ты привыкла… Ты там мерила платье, когда я пришел.

— Платье? — недоуменно переспросила Ана. — Ах, да… Платье.

— Какое-то новое?

— Нет. Никак не могу найти платье на торжество… решила выкопать какое-нибудь ретро… Как видишь, — усмехнулась она, — ты в масть не попал; не забывай, я умею шить на машинке, и старые платья я могла бы переделывать еще очень долго.

— Не очень, — кривовато улыбнулся он. — Хотя в данном случае ты, может быть, сэкономила; после этих подвигов Вальда я уж не знаю, когда тебе понадобится новое платье.

— Ты имеешь в виду, что бензиновый контракт под вопросом?

— Может, и так, — опять улыбнулся он кривовато. — Но вообще-то я говорил не столько о контракте… да и не о платьях совсем… Ведь у нас еще Сашка… квартира… Никакой трагедии нет; миллиард людей в таком же положении, и никто из них не может сказать: стоп — неважно, сколько денег я накосил.

— Ладно уж, — несмело улыбнулась Ана, — ты сказал хотя бы, что трагедии нет; для меня и этого достаточно. Ты успокоился?