Павел Тетерский - Реквием «Серне»

com» и проч. Граффити: портрет Дональда Дака крупным планом. Под раковиной местный травяной дилер нычит марихуану. Некоторые об этом знают и имеют право отсыпать без его ведома, в долг. Долги возвращаются вовремя, здесь друзей не кидают: дилер — друг, а не барыга. Саша, та, что с бесноватыми мутными глазами, энергично откуривает развалившемуся на унитазе Арчилле. Он элегантен и пьян. За дверью на полкафе змеится очередь из тех, кто не прочь пописать. Они нервно переступают с ноги на ногу, а кто попроще — для того на улице есть несколько вонючих подворотен. Когда Арчилло выйдет, он расскажет о подфартившем счастье всем. Секретов здесь нет — все мы одна большая семья, как отряд пионеров. Половая жизнь кого-либо из ее членов вызывает у остальных живой интерес и почти всегда — гомерический смех. Скрывать ее подробности — дико и неуважительно по отношению к друзьям. А то еще подумают, что влюбился…

Гам, шум, галдеж. Одно сплошное «ууууууууу». Вслушавшись, можно вычленить обрывки фраз. Амплитуда тем — плюс-минус бесконечность.

— Прикинь, Зулус вчера с качеством скатнулся. Сначала с ней скатнулся Стекc, а Зулус приоткрыл так слегка свой кошелечек…

— Сегодня вайт-смоки что-то в таком количестве по Пушке шлялись. Валить их, сук, надо…

— Милая девушка, хотите вина? А как зовут милую девушку?..

— Ты сможешь прокинуть систему, если тебе это надо…

— Знаешь, как расшифровывается «KIDS»?..

— Ты прав, но Толстого нельзя возводить в константу истины…

— Мяу…

— Акция на той неделе…

— Ему по болту, я тебе говорю, он как Макмерфи…

— У-у-у, камни, на хрен!!!!!

— Понимаешь, все сейчас играют похожее. Одно и то же. Я ни болта больше не буду на такие концерты ходить. Мне неинтересно…

— Мал золотник, да дорог…

— Эй, Усач-Волосач-Бородач! А дай-ка я с тобой выпью, дружище!..

— Что, хочешь оставить царапину на земном шарике?..

— Мяу!

Полный бред, чушь, диссонанс. Но ты причастен здесь ко всему, и тебе не пофигу, что кони валь-нули вайтов три дня назад, что Стеке и Зулус занимались сексом с одной и той же заезжей красавицей, что Саша Чистяков умеет танцевать мужской стриптиз, что Бивис больше не играет в «Спаторне», что у Спайкера на даче рухнул пол от танцев под марихуану… Это называется — ты в игре, ты в движении. Оно вращательное и поступательное одновременно. Оно затягивает и крутит тебя — опять-таки по траектории спирали. Его не так много в мире, как кажется. И поэтому так часто случается у людей застой, простой, отстой и сухостой.

Я вот о чем: я никогда особо не заморачивался на тему «в чем смысл жизни», но в «Серне» как-то раз мне вдруг ни с того ни с сего приглючилась истина: «Смысл жизни — в движении». Наверное, так оно и есть. Во всяком случае, так было летом 99-го года для нас всех.

В «Серне» всегда было много психов. Безымянная бабушка в костюме под богему тридцатых, с вуалью и пистолетом-зажигалкой (в натуральную величину), которым она пугала новичков. Вечно пьяный 37-летний рэггеймен Гоша, живущее музыкой дитя солнца, лузер, неудачник, пропивший-прокуривший свое время. Пьяный Викинг, пожирающий и пьющий все подряд и слушающий транс и дэт-металл одновременно. Но самым е. нутым из всех был Мразь. Это он мяукал несколько абзацев назад.

Они с «Серной» составляли единое целое. Мразь не мог без нее, а она — без него, как Париж не смог бы без Эйфелевой башни. Портрет: пирсинг

— штук двадцать колец на лице; обувь — говнода-вы от снежного человека; тату — граффити «МраZь» во всю спину и Бивис с Баттхэдом на фоне стены с надписью «х. й»; прочая атрибутика

— бархатный цилиндр и постоянные эксперименты над хаером (застекольный Макс susks). Это был клоун. Не такой, как в цирке, а настоящий, Абсолютный Клоун. Он развлекал людей не во время представления или съемки передачи — нет, он делал это каждый миг, каждую секунду. И еще он постоянно пел (вы бы слышали, как Мразь| пел!!! Никто в Москве не пел так, как Мразь). Идя| по улице. В метро. На вписке. За едой. В «Серне».! У него были очень дебильные, грубые, американские приколы. Приколись так кто-либо другой — никто бы и ухом не повел. Например, показывать всем свой болт, сопровождая это бессменной картавой поговоркой «мал золотник, да дорог». Или на глазах у тусы засунуть себе в штаны живого кота. Или громко рыгнуть, поковырять в носу или даже пернуть в микрофон на студии «Крем Рекорде» (он читал в «Спиралях»). Но это были ЕГО приколы. Он был на СВОЕМ месте, а на своем месте находятся очень немногие из нас. Кроме того, господа, я повторяю: кроме того — вы бы слышали, как Мразь пел!!!

Читать дальше