Гейб Роттер - Утка, утка, Уолли

Мне всегда было интересно, что себе думают актеры, снимающиеся в рекламе. Неужели у них все так тухло с нормальными ролями, что они соглашаются на такое позорище?! То есть, наверное, за съемку в рекламе платят хорошие деньги, и тем не менее… Вряд ли можно серьезно рассчитывать на солидную актерскую карьеру после такого нелестного эпизода в твоей биографии?! Актрисе, отмеченной клеймом «эта девица из рекламы генитального герпеса», или актеру с накрепко прилипшим к нему ярлыком «этот парень с хронической диареей» уже вряд ли когда-нибудь предложат хорошую роль в популярном телесериале или в серьезном кино. Да, молодые актеры хватаются практически за любые роли. Но есть роли, на которые просто нельзя соглашаться!

И как мне теперь продолжать отношения с Джем? Как я буду смотреть ей в глаза?! Как я смогу заниматься с ней сексом?! Каждый раз, прикасаясь к ней, я буду думать о том, как «все горит и отчаянно чешется там, внизу». И как бы я ни уговаривал себя, что это была просто роль, мне все равно будет страшно, что Джем заразит меня герпесом, и «жизнь станет серой и тусклой». Похоже, что это конец. Конец нашим волшебным, загадочным и феерическим отношениям. Джем уже не была для меня таинственной femme fatale. Я раскрыл ее тайну. Теперь мне стало понятно, почему Джем польстилась на такого невзрачного придурка, как я! Похоже, ее положение в смысле найти нормального партнера было не менее отчаянным и безысходным, чем мое собственное.

Я хотел прояснить все немедленно. Даже схватил телефонную трубку, чтобы позвонить Джем, и только потом сообразил, что у меня нет ее номера. Я даже не знаю ее фамилии. Блин, мы с ней даже ни разу не разговаривали! Вообще ни разу! Как у меня могут быть чувства к девчонке, с которой я даже ни разу не поговорил?! «Прекрати думать головкой члена, — сказал я себе, — и начни думать головой, в которой мозги». Лайонз запретил мне выходить из квартиры. Но мне надо было поговорить с Джем. Вечером я пойду в бар, встречусь с Джем и все выясню. Наплевав на приказы Лайонза. И все будет в порядке. Обязательно будет. Всему этому наверняка есть какое-то логическое и приемлемое объяснение.

Я пришел в бар около девяти. Я знал, что Джем появится не раньше, чем через час, но специально пришел загодя, чтобы провести небольшое расследование. Красавчик-бармен узнал меня, улыбнулся и кивнул. Как мне показалось, кивнул одобрительно. Я сел у стойки. На том же месте, где сидел всегда. Народу в баре было мало. Вечер только начинался. Впрочем, там никогда не бывало много народу.

— Как обычно? Текилу? — улыбнулся бармен.

— Э… да. Пожалуйста. — Бармен поднял два пальца и вопросительно посмотрел на меня. Я покачал головой. — Нет, давай сразу три.

Мне повезло, что сегодня работал тот же самый бармен, который был здесь и во все предыдущие вечера. Собственно, именно с ним мне и хотелось переговорить. Я уже догадался — то есть не догадался, а понял по его безупречному загару, по художественно-беспорядочному «дикобразу» на голове, по роду его теперешних занятий, — что он, как и Джем, тоже был начинающим актером, переживающим явно не лучшие времена. Так же тщательно проанализировав, как они с Джем общались друг с другом, я пришел к заключению, что они были в приятельских отношениях. Пусть даже и самых поверхностных. Красавчик-бармен поставил передо мной три стопки текилы. Первую я опрокинул немедленно.

— Лайма нарезать? — спросил бармен, обнажая в улыбке до неприличия белые и ровные зубы.

— Э… нет. Спасибо, не надо.

— Как скажешь, босс. Если что нужно, свисти. «Да уж, свистну, — подумал я, — БОСС». Меня жутко бесит,

когда меня называют боссом. А так же начальником или шефом. Подобная снисходительность, на мой взгляд, даже уже не граничит с хамством. Это и есть настоящее хамство. Я знал, что мне надо выпить как минимум две-три текилы, прежде чем я наберусь смелости обратиться к этому наглому Адонису с вопросом, который терзает меня весь вечер. Я всегда напрягаюсь в компании слишком красивых и слишком уверенных в себе людей. Они меня просто пугают.

Как я и предполагал, после третьей текилы мне удалось малость расслабиться. Я поднял над головой указательный палец, давая понять нашему фотомодельному бармену с разворота «Аберкромби и Фича», что я ему вроде как свистнул. Он подошел ко мне.

— Еще текилы солидному клиенту?

Так. Солидный клиент. Добавим в список.

— Э… да. Еще две. И еще… и еще я хотел спросить… — Я смущенно улыбнулся и принялся выписывать пальцем восьмерки по барной стойке.