Генри Роллинз - Железо

В зале стояла жара, как в преисподней. Посреди одной песни я упал в обморок, поднялся, хватаясь за ногу Грега, и продолжал. Играли мы хорошо. Народ, похоже, подрубался. На самом деле, неважно, подрубались они или нет. В паузах, в самом начале «Всовывай» Билл стоял и орал: «В пизду вас, английские пиздюки!» Это было здорово и подстегнуло меня ещё больше. На хуй эту публику.

12 июня 1984 г. 16.28, Берлин, Германия: В отёле. Концерт был крутой, если не считать парня, который меня вырубил. Здоровый громила залез на сцену, просто подвалил ко мне и ёбнул. Не особенно больно. Он опрокинул меня на пол, но я поднялся и продолжал играть, но теперь мне херовато. В зале был Роберт Хилберн из «Лос-Анджелес Тайме». Ему понравилось. Он пишет какую-то статью о европейских бандах или типа того.

Когда мы загружались, какой-то тип стащил гитару Грега. Уёбок просто схватил её и помчался по улице. Нам сказали, что это, возможно, наркоман. Я едва успел разглядеть парня, так быстро всё произошло.

Я с ними уже почти не разговариваю. Живу в собственном мире. Нас шестеро в одной комнате. На головах друг у друга. Я стараюсь проводить как можно больше времени подальше от них. Мне пришлось фотографироваться для «Тайме». Снялись на фоне Стены и КПП «Чарли».

Мы снова играем здесь сегодня в каком-то маленьком клубе. Надеюсь, на концерт придут ребята из «Die Haut». Одна из моих любимых групп. Они здесь живут. С прошлой ночи у меня фингал под глазом. На хуй. Ещё три таких концерта, и остальные полетят в Лос-Анджелес. Мы с Гретом остаёмся делать прессу.

Сегодня со мной случилось что-то забавное. Я подцепил девушку, сам того не желая. Я вышел в вестибюль и увидел этого тошнотного американца – он выпендривался перед хорошенькой девушкой за стойкой. Потом отвалил, а я подошёл за ключами и спросил, правда ли это, блядь, извращение – любезничать с тему, кому на самом деле хочется заехать по рогам. Мы разговорились, и я сказал, что сегодня вечером мы играем в клубе, а она спросила, можно ли ей прийти. Я прикинул, что можно, наверное, всем, и сказал ей, что конечно. Мы внесём её в список гостей. Я ничего такого не собирался. Не то чтобы у нас тут была масса знакомых. И вот она заявляется на концерт вся расфуфыренная и радуется мне. А после окончания пытается затащить меня к себе домой. Во как.

Я думаю, что «Black Flag» достиг своей высшей точки. Если вдуматься, каждая наша пластинка продаётся всё хуже и хуже, а дерьмовые лос-анджелесские группы мы переплюнуть уже не можем. Мне кажется, от новых песен у народа всё опускается.

22 декабря 1984 г. Канадская граница: Мы в пограничной конторе, пытаемся снова въехать в Канаду. Вероятно, собраны не все бумаги. Звонят организатору в Виннипег. Температура минус 20. Я промёрз до костей, пробежав десять ярдов от грузовика к зданию таможни. Теперь народ решил, что пришла пора терять удостоверения личности и списки аппаратуры. Концерт в Чикаго стоило запомнить. Некоторым не очень понравилась цена, которую организатор назначил за билеты. Они предъявили претензии охране и группе. Все эти подставы выбивают из колеи. Ненавижу выслушивать всю эту срань. Я пробую уединиться в гримерке, а они заходят, усаживаются и вообще располагаются как у себя дома. Заходит начальник охраны – поговорить со мной обо всей этой срани. Мне оно надо? Нет. На хуй. Вот от такого мне и хочется вести себя так, как я себя веду. Хочется убежать и спрятаться. Меня тошнит от людей. Всякая пьянь орёт моё имя, плюёт на меня. Мне это не нужно. Какой-то тип заскочил на сцену и пнул меня в бок, когда спрыгивал. Просто ещё один вечер. Надеюсь, мы сегодня уедем из этого холода. А если не уедем, он нас прикончит. Смешно наблюдать, как сам доходишь до конца. Выглядит весьма нелепо. Мне кажется, я слетаю с катушек. Многое уже не важно. Вот бы в голове ещё что-то было, но его там нет. И так уже две недели.

26 декабря 1984 г. Эдмонтон, Канада: В зале. Доехали вчера вечером. Сутки в дороге. По-прежнему зверски холодно. Может, завтра станет теплее. Концерт в Виннипеге прошёл хорошо. Нам твердили, типа: «мы много лет вас ждали, так что, уроды, только попробуйте нам не понравиться» – плюс всякая херня из зала. Трудно найти покой где бы то ни было. Вокруг меня сплошь люди, которые много болтают, но ничего не говорят. Тяжёлый случай, певец из «St. Vitus» потащил на гастроли свою бабу. Я спросил, чем она зарабатывает на жизнь. Она сказала, что «присматривает за домом». Нормально, говорит, Скотти зарабатывает достаточно для них обоих. Она не хотела, чтобы Скотти ехал на гастроли, потому что ей это не нравится. Что это за херня? Она хочет, чтобы он бросил работу. Тоска. Это, конечно, не моё дело. Но всё-таки какая тоска ездить по миру с таким камнем на шее. Сегодня мы играем на роликовом катке. Там холодно. Лучшие мгновения погрузки: я затаскивал туда пульт – металлический гробик. И руки примёрзли к нему, как леденцы. Чуваки, больно.