Саймон Ингс - Бремя чисел

Кэтлин и Дик подошли к двери гостиницы первыми. Джинкс снял фуражку, словно приготовился к смотру своей персоны.

— Можно я как-нибудь зайду за тобой? Сходим куда-нибудь выпить, — предложил он.

— Как-нибудь — можно, — кивнула Кэтлин.

— Ты теперь знаешь, что я пью, — произнес он и вновь рассмеялся своим громоподобным смехом.

Даже глаза у него были красными.

— Пойло, — ответила она.

— Попала в самую точку, — усмехнулся Джинкс и шагнул к ней, словно она произнесла пароль. Затем взял руку Кэтлин в свою, и на лице у него появилось странное выражение — одновременно и какое-то пустое, и напряженное. Никто еще не смотрел на нее таким жадным взглядом. Интересно, чего он хочет, подумала девушка.

— Поцелуй меня, милашка. Всего разок. Один-единственный поцелуй.

Происходящее показалось Кэтлин настолько невероятным, что она хихикнула. Дик тотчас отпустил ее. Очевидно, он ожидал чего угодно, но только не такой реакции. Кэтлин притворилась, будто закашлялась.

— Мне что-то попало в горло, — сказала она. — Наверное, лягушка.

Ее шутка была ничем не хуже моряцких острот Дика, но Джинкс даже не улыбнулся. И тогда Кэтлин — скорее эксперимента ради — легонько прикоснулась губами к уголку его рта, тотчас ощутив запах пива и табака. Дик положил ей руку на талию, а сам чмокнул девушку в щеку. На какое-то мгновение Кэтлин почувствовала омерзение, представив его налитое кровью лицо и неестественно красные губы — словно боялась, что они оставят на ней несмываемое пятно. Но едва моряк отпустил ее, она тотчас захотела вновь испытать пережитое.

— Ну, тогда доброй ночи, — произнес Джинкс.

Вот и все.

Она шагнула внутрь и какое-то время ждала Маргарет. В холле никого не было. Кэтлин сбросила туфли — они были ей велики, да и каблук высоковат.

Устав ждать, она в одних чулках поднялась к себе наверх, неся туфли в руках. Затем сняла с себя комбинацию — тоже не ее, а Маргарет, — после чего отстегнула чулки, опять-таки не свои, и аккуратно сняла, чтобы не сделать затяжек.

Маргарет задерживалась. Кэтлин ничего не оставалось, как лечь спать. Она лежала в постели и ломала голову над тем, что могло задержать ее подругу. Что есть такого, чего она еще не знает?

А вот Маргарет наверняка знала, только не хотела рассказывать. В общем, она в очередной раз исчезла.

Миновала неделя, а Маргарет так и не вернулась.

Впрочем, Кэтлин не особенно переживала по этому поводу. Она уже успела привыкнуть к подобным исчезновениям своей товарки. Мужчины лишь на какое-то время вторгались в их девичью дружбу. Вот и на этот раз, ожидая, когда очередной ухажер подруги отбудет на фронт, Кэтлин пыталась стряхнуть с себя чувство одиночества. Она даже рискнула спуститься вниз, в холл.

В их гостинице обитали стенографистки, телеграфистки и такие же, как и она сама, начинающие официантки из пабов на Стрэнде и Оксфорд-стрит. Эти рослые, мужеподобные девицы вселяли в Кэтлин ужас. Правда, теперь девушка знала, когда нужно улыбнуться, что сказать, входя в гостиную, понимала, какие жесты здесь приняты. Она обожала слушать их разговоры. Здесь разговаривали совсем на другом языке — примерно на том же, что и Маргарет.

— И тут я ей говорю…

— А он мне говорит…

По ночам обрывки их странных бесед кружились над Кэтлин, вторгались в ее сны подобно словесной шрапнели — яркие, резкие и нереальные. Билли сбрасывает на Берлин листовки, Бекки крутит любовь с пожарными, причем сразу с двумя. Дэвид хочет, чтобы я ему дала. Джеймс купил мне кольцо…

Каждый вечер, собираясь кто в кино, кто на танцы, кто на свидание то с одним парнем, то с другим, они обычно слушали по радио сводку новостей. И тогда наименования городов, павших под натиском фашистов, звучали почти как сценические монологи. Капитулировала Норвегия. В Датском королевстве тоже не все ладно. Вылетая из приемника, названия стран взрывались невероятными фантазиями, а сам приемник — огромный ящик красного дерева — гордо красовался на самом видном месте.

Однажды ранним вечером Кэтлин сидела в гостиной, слушая радио и вдыхая пары ацетона, пока другие девушки красили лаком ногти. Неожиданно в дверь постучали.

Как оказалось, пришли к ней.

— Помнишь меня? — прогремел мужской голос, за которым последовал взрыв хохота.

На пороге стоял Дик Джинкс — мощный, приземистый, краснолицый матрос намного старше ее годами. Тот самый, что пару недель назад провожал Кэтлин до дому.

Девушка растерянно заморгала. Она уже давно решила, что Дик сейчас бороздит просторы Атлантики, сопровождая военные конвои или что-то в этом роде.