Джейн Остин - Мэнсфилд-парк

На другой день семейство Прайс только собралось в церковь, как снова появился Крофорд. Он пришел не с тем, чтоб задержаться у них, но чтоб к ним присоединиться; его пригласили пойти с ними в Гаррисонскую церковь, что полностью совпадало с его намерением, и они пошли туда все вместе.

Теперь семейство предстало в самом выгодном свете. Природа уделила им немалую долю красоты, и каждое воскресенье дочиста их умывало и наряжало в лучшее платье. Воскресенье всегда приносило Фанни это утешение, а в нынешнее воскресенье она была утешена более обычного. Бедная ее маменька выглядела так, что сейчас не казалась уж вовсе недостойной быть сестрою леди Бертрам, как бывало в другие дни. Это часто огорчало Фанни до глубины души — подумать только, до чего они несхожи, подумать только, что обстоятельства так увеличили разницу там, где от природы она была совсем невелика, и что маменька, столь же красивая, как леди Бертрам, и несколькими годами ее моложе, всегда выглядит такой изнуренной и поблекшей, такой беспокойной, неряшливой и убогой. Но воскресенье превращает ее в весьма достойную и довольно веселую миссис Прайс, которая выходит из дому, окруженная прекрасными детьми, ненадолго давая себе передышку от каждодневных забот, и расстраивается лишь, если видит, что мальчики неосторожны или что мимо идет Ребекка с цветком на шляпке.

В церкви надо было разделиться, но мистер Крофорд постарался остаться подле женской половины семейства; и после службы тоже держался рядом, и на крепостном валу прогуливался со всеми, будто был членом семейства.

По воскресеньям, если день выдавался погожий, миссис Прайс в любое время года после утренней воскресной службы тотчас же отправлялась на крепостной вал и прогуливалась там до обеда. То было место, где она выходила на люди, — могла повстречать знакомых, услышать кой-какие новости, посетовать на никудышную портсмутскую прислугу и набраться духу для предстоящих шести дней.

Туда они теперь и держали путь; и мистер Крофорд был весьма доволен, вменив себе в особую обязанность попечение о девицах Прайс; и когда они дошли, вскорости, к изумлению Фанни, получилось, что он идет между ними, и рука Сьюзен опирается на одну его руку, а ее, Фаннина, — на другую, и Фанни не сумела ни помешать этому, ни положить конец. Несколько времени ей было не по себе, но все же и сам этот день, и открывающийся отсюда вид не могли ее не радовать.

А день выдался на диво хорош. Еще только март, но в мягком воздухе, в легком нежном ветерке, в ярком солнце, которое лишь изредка на миг скрывалось за облачком, чудится апрель; и под весенним небом такая вокруг красота, так играют тени на кораблях в Спитхеде и на острове за ними, и поминутно меняется море в этот час прилива, и, ликуя, оно с таким славным шумом накидывается на крепостной вал, столько во всем этом для Фанни очарования, что постепенно ее почти вовсе перестали заботить обстоятельства, при которых она ощутила это очарование. Более того, не опирайся она на руку Крофорда, она скоро поняла бы, что нуждается в ней, ибо, чтоб два часа вот так прогуливаться после недели почти без движения, ей требовались силы. Она уже начинала чувствовать, как недостает ей ежедневного привычного моциона; с тех пор, как она приехала в Портсмут, здоровье ее ухудшилось, и, если бы не мистер Крофорд и не такая прекрасная погода, она бы уже валилась с ног от усталости. Крофорд, как и Фанни, ощущал прелесть этого дня и открывающегося перед ними вида. Они часто останавливались, одинаково чувствуя и воспринимая окружающее, облокачивались о стену, чтобы несколько минут полюбоваться; и Фанни не могла не признать, что, хоть он не Эдмунд, ему доступна красота природы и он превосходно умеет выразить свое восхищение. Время от времени она погружалась в мечты, и он, пользуясь случаем, украдкой ее разглядывал; и хотя лицо ее по-прежнему его пленяло, он заметил, что она не такая цветущая, как бы следовало. Говорила она, что чувствует себя хорошо, и ей не нравилось, когда кто-нибудь подозревал иное, но, все обдумав, он пришел к убеждению, что ей не может быть покойно в ее нынешнем доме, а значит, жизнь здесь нехороша для ее здоровья, и вот он уже всей душою желал, чтоб она вновь оказалась в Мэнсфилде, где и она сама и он, видя ее, станут много счастливей. — По-моему, вы здесь уже месяц? — сказал он. — Нет. Не полный месяц. Завтра будет только четыре недели с тех пор, как я уехала из Мэнсфилда. — Вы необычайно точны и верны в расчетах. Я бы попросту сказал: месяц. — Я приехала только во вторник ввечеру. — И вам предстоит гостить два месяца, я не ошибаюсь? — Да. Дядюшка говорил о двух месяцах. Думаю, что не меньше. — А как вас доставят обратно? Кто за вами приедет? — Не знаю. Тетушка еще ничего о том не писала. Возможно, мне придется пробыть здесь дольше. Может статься, за мной не сумеют приехать ровно через два месяца. С минуту подумав, мистер Крофорд сказал: