Максим Сонин - Письма до полуночи

© Максим Сонин, 2019

© ООО «Издательство АСТ», 2019

Ты ни в чем не виновата, и я обещаю, что все закончилось. Тебе больше никто не сможет причинить зла. Он умер, а значит, ты можешь больше не бояться. Пожалуйста, я тебя прошу, пожалуйста. Я буду снова и снова повторять это дурацкое слово, потому что других слов у меня нет. Пожалуйста.

Мне было так хорошо с тобой, даже если иногда я бывала злой и глупой, я все равно всегда хотела с тобой гулять, хотела держать тебя за руку, хотела слушать твою музыку и твой голос.

Ты не виновата, я не знаю, сколько раз я смогу это повторить, но сколько ни повторяй, все будет мало. Ты не виновата, ты не виновата, ты не виновата.

Все будет хорошо, я обещаю. Что я могу еще обещать? Пожалуйста. Я хочу, чтобы мы снова гуляли и снова смеялись, и болтали, и думали о будущем, ревновали и плакали. Или нет, ты не ревнуешь, это я иногда ревную. Не нужно, давай я помогу тебе, пожалуйста, давай не будем тут больше стоять, потому что мне очень страшно, и я знаю, о чем ты думаешь, и не хочу, чтобы ты это сделала. Мне не хватит слов, чтобы все это высказать, потому что времени очень мало, сейчас сюда прибегут люди, но я хочу, чтобы ты взяла меня за руку.

Я хочу сказать тебе, что не знаю, каково это – быть тобой. Иногда я не знаю даже, каково это – быть мной. Я никогда не пойму тебя, никогда не почувствую твою боль, никогда не стану такой же сильной, как ты, но только лишь потому, что ты существуешь! Пока ты есть, никто не будет круче тебя, лучше тебя, красивее тебя, умнее тебя, добрее тебя.

Пожалуйста, я говорю тебе какие-то глупые слова, они ничего не значат. В голове они вот сейчас, сейчас, звучат гораздо лучше, но с каждой секундой я отчетливее понимаю, что ты все ближе к краю и все дальше от меня.

Помнишь?.. Я даже не знаю, что. Но что-нибудь хорошее, светлое, помнишь? Я тебе все расскажу, расскажу про квадраты, про стрельбу, про шифры, я все узнала! Я все поняла!

Не надо, пальцы ослабь, пальцы. Я ведь тебя ударю, я толкну тебя. Мне очень страшно и будет еще страшнее, потому что мне трудно дышать, и у меня кружится голова, но тебе хуже, я понимаю, не до конца, но понимаю. Ты же сама сказала, что не станешь этого делать, ты обещала! Когда я согласилась тебе помочь, ты обещала, что мы останемся живы! Ты обещала, что все останется позади, и мы снова будем как раньше, гулять как раньше, любить как раньше.

Пожалуйста, у меня в голове только дурацкая песня Земфиры, хорошая песня, красивая песня, и я не хочу так. Я ведь за тобой не прыгну, нет, но я умру, не знаю как, но умру, я брошусь на асфальт и провалюсь под землю, я сдохну, ты знаешь, я уйду. А это плохо, это не нужно, нам хватит счастья, всем хватит счастья, все будет хорошо, хорошо, хорошо. Не сейчас, я ничего не могу обещать тебе сейчас, но после.

Мы снова будем вечно, только не нужно делать глупостей. Отпусти эти дурацкие цветы. Руку, пожалуйста, только дай мне руку.

Четверг, 14 сентября, день

Алиса протянула мне бежевый конверт – в таких прячут документы агенты ФБР в фильмах про серийных убийц.

– Спасибо, – сказала и улыбнулась. Не криво, а по-настоящему.

– Пожалуйста, – я пожала плечами и убрала конверт в рюкзак, втиснула между учебником по математике и тетрадью с рисунками.

В который раз подумала, что нужно выложить и то и другое дома, потому что невозможно носить в школу два-три килограмма бумаги каждый день. Подумала, понимая, что не стану этого делать, потому что потом будет неприятное чувство пустоты и легкости. Нельзя чувствовать себя хорошо, когда идешь в школу.

Алиса прикусила губу.

– Не беспокойся, – сказала я и застегнула клапан, чтобы показать, что конверт в безопасности.

Алиса кивнула, подобрала с пола собственный рюкзак.

– Пока, – сказала она и, набросив лямку на плечо, направилась к раздевалке.

Высокая и угловатая, она напоминала сгорбленное насекомое, которому все время приходится вертеть головой по сторонам, чтобы успеть вовремя скрыться в земляной норке при появлении хищника.

– Пока, – я помахала ее спине.

До репетитора оставалось еще сорок минут, а идти до дома минут пятнадцать. Появляться там раньше времени не хотелось. Нет, отношения с родителями у меня неплохие. Нормальные. Ну, то есть все сложно. Папа все время пропадает на работе, мама тоже, но у нее больше выходных. Вместе я вижу их только вечером субботы и иногда утром воскресенья, поэтому у нас скорее семейный треугольник, чем обычная семья. С мамой я иногда завтракаю и хожу в кино или театр. С папой смотрю дома фильмы и разговариваю о книжках. Была бы его воля – я бы каждый день ходила не в школу, а в библиотеку.