Джером Дэвид Сэлинджер - Девять рассказов

Затем нагнулась, покачнулась и стала подтыкать одеяло. Рамона не спала. Она плакала – и уже давно. Элоиза влажно чмокнула девочку в губы, смахнула с ее глаз волосы и вышла.

Спустилась она, уже шатаясь, и разбудила Мэри Джейн.

– Чётакое? Кто? А? – забормотала Мэри Джейн, подскакивая на кушетке.

– Мэри Джейн. Послушай. Прошу тебя, – всхлипывала Элоиза. – Помнишь наш первый курс, у меня еще было платье, коричневое с желтым, я его в Бойси купила, а Мириам Болл сказала, что в Нью-Йорке такие не носят, и я весь вечер ревела? – Элоиза трясла Мэри Джейн за руку. – Я же была симпатичная девочка, – умоляла она. – Правда?

Пять суббот подряд по ут рам на «Кортах Ист-Сайда» Джинни Мэннокс играла в теннис с Селеной Графф, своей одноклассницей из школы мисс Бэйсхор. Джинни и не скрывала, что считает Селену величайшей занудой у мисс Бэйсхор – в школе, просто кишмя кишевшей отменными занудами, – но в то же время никто не мог сравниться с Селеной в поставках новых банок теннисных мячей. Ее папаша эти мячи делал, что ли. (Как-то за ужином в назидание всему семейству Мэнноксов Джинни изобразила, как протекает ужин у Граффов: вышколенный лакей обносит всех и подает каждому слева не стаканы томатного сока, а банки с мячами.)

Только эта канитель: после тенниса завезти Селену домой и затем выкладывать – всякий раз – деньги за весь проезд, – уже действовала Джинни на нервы. В конце концов, ездить с кортов на такси, а не автобусом, придумала Селена. В пятую субботу, однако, едва машина тронулась к северу по Йорк-авеню, Джинни вдруг заговорила:

– Эй, Селена…

– Чего? – спросила та, не отрываясь от своего занятия: она ладонью шарила по полу такси. – Ну куда девался мой чехол от ракетки? – простонала она.

Несмотря на теплый май, обе девочки были в пальто поверх шортов.

– Ты в карман положила, – сказала Джинни. – Эй, послушай…

– Ох господи, ты меня просто спасла!

– Слушай, – гнула свое Джинни, которой не хотелось от Селены никаких благодарностей.

– Чего?

Джинни решила сразу все ей выложить. Такси уже подъезжало к улице Селены.

– Мне сегодня не хочется опять платить за всю дорогу, – сказала она. – Я ж не миллионерка, знаешь.

Селена глянула на нее изумленно, затем с обидой.

– Я разве не плачу всегда половину? – простодушно спросила она.

– Нет, – сухо ответила Джинни. – Ты заплатила половину в первую субботу. В самом начале прошлого месяца. А с тех пор – ни разу. Я не хочу жлобиться, но я живу всего на четыре пятьдесят в неделю. Из них к тому же приходится…

– Я же всегда мячики приношу? – сварливо спросила Селена.

Иногда Джинни хотелось ее убить.

– Твой отец их делает или как-то, – сказала она. – Тебе они за так достаются. А я должна платить за каждую мелкую…

– Ладно, ладно, – ответила Селена громко и с решимостью, которая вроде бы доказывала ее правоту. С подчеркнутым равнодушием она стала рыться в карманах пальто. – У меня только тридцать пять центов, – холодно сказала она. – Хватит?

– Нет. Извини, но ты мне должна доллар шестьдесят пять. Я записывала все…

– Мне надо подняться и взять у матери. До понедельника что, не подождет? Я бы в спортзал принесла, если тебя это утешит.

Ну какая после такого снисходительность?

– Нет, – ответила Джинни. – Мне сегодня вечером в кино. Нужно сейчас.

В неприязненном молчании девочки смотрели в окна по разные стороны, пока такси не подъехало к дому Селены. Та сидела ближе к обочине и вышла первой. Едва не захлопнув за собой дверцу, резко и рассеянно, словно заезжая голливудская звезда, прошагала в подъезд. Джинни, побагровев, уплатила таксисту. После чего собрала свой теннисный комплект – ракетку, полотенце, шапочку от солнца – и двинулась следом. В пятнадцать Джинни была под шесть футов, в теннисных туфлях 9-Б [14] Примерно соответствует 38 размеру. , и в вестибюле от ее застенчивой неуклюжести на резиновом ходу веяло чем-то опасно-любительским. Селена предпочла смотреть на указатель этажей над дверью.

– Теперь ты мне должна доллар девяносто, – подходя к лифту, сказала Джинни.

Селена обернулась.

– Да будет тебе известно, – сказала она, – моя мать очень больна.

– Что с ней такое?

– Фактически у нее пневмония, и если ты думаешь, что мне приятно ее тревожить всего-навсего из-за денег… – Селена оборвала фразу со всем возможным апломбом.

Джинни вообще-то слегка опешила от этих сведений, истинных или же нет, – однако вовсе не растрогалась.