Игорь Веселов - Палисад слов

Воскресное утро в хронологии событий стало стопроцентным дежавю субботнего, с той лишь разницей, что диалог с дражайшей половиной не состоялся. По приезде, снимая и незлобиво матерясь, под общий хохот, ботинки-шлепанцы, гость понял, что лечение похмельного синдрома пройдет при полном кворуме. Этот день стал для Владимира чем-то вроде испытательного полигона его силы воли в борьбе с мазохистским застольным сектантством. Видимо, потому, что в воскресной программе в этот раз отсутствовала баня, испытание на прочность он не выдержал.

Начало рабочего утра, трель мобильного и неунывающий голос председателя: «Мудила, ты опять в моих ботинках!» Чертыхаясь и логистируя этажность мата, наш подопечный обнаруживает у своей кровати пару пыльных ботинок-собак, которые мирно спят на боку. Все тот же голос в трубке шумит: «Видимо, Бог троицу любит. Жду». Короткие гудки.

Голова гудит, работа ленивых не любит. Делаем вывод: надо быстрее ехать, чтобы быстрее вернуться. Логика, вроде, железная, но, как оказалось, не всегда применима к нашей русской ментальности. И вот на горизонте ставший уже родным колхоз. Масонская ложа поредела. Нет брата председателя. Заседание третьего дня было по-рабочему коротким, но нажрались по воскресному графику.

Вторник заглянул в комнату Вольдемара, опухшим лицом давящего подушку, ярким солнечным светом. Продрав глаза, умывшись и в одиночку позавтракав (семейный круг, в результате фантасмагории последних дней, сжался до точки), мой товарищ обнаружил на коврике перед дверью новую пару залетных башмаков, явно непредседательских на сей раз, булыжного цвета. Больше никто не звонил.

Застирываются временем года, преодолевая рубежи,

Те рубежи, где завсегдатым молчанье бременем лежит,

И эти реперные точки что всполохи чьих-то надежд.

Они на «полотнах» той молодости, с которой, увы, дружбы нет.

Так пусть в рассужденьях замкнутых и в треволненьях пустых

Останемся мы неуслышанными в иллюзиях мира глухих.

ИЗ НЕСОСТОЯВШИХСЯ РАЗГОВОРОВ С ОТЦОМ

– Твое отношение к алкоголю?

– Замечательное.

– Поясни.

– Как и любой, в результате потребления получаю кураж, как некоторые говорят, магический эффект. Но есть у меня одна особенность…

– Смотрите, какой особенный. Ну, и?..

– Выпиваю только тогда, когда настроение на высоте. Поэтому и не спился.

– Парадоксально! Что, жизнь не всегда заточена на бодрость духа?

– Ничего удивительного. Она ступенчата. Просто выпивка не позволяет мне ускорить падение в яму безволия и безразличия.

– Наворотил.

ГЛАВА 4

Когда-то, а точнее в начале 90-го года, я покинул кафедру и бросился в «пучину» нарождающихся капиталистических отношений. Мой бизнес того времени по своему спектральному разбросу и пестроте напоминал хохломскую роспись: от наладки производства редкоземельных металлов сверхвысокой чистоты и очистки гальваностоков на ряде предприятий до создания небольшой сети валютообменных пунктов. В залихватской попытке «объять необъятное» я, вроде, преуспел. А где-то через год, когда я стал хозяином бартерной белой «девятки», ко мне пришло устойчивое ощущение, что в своем зеркальном отражении я вижу местечкового нувориша, а не финансово-бесперспективного кандидата наук. Не буду утомлять читателя деталировкой нервозности и громоздкостью схемы этого натурального обмена. Разве что отмечу ее учебный классицизм на том рубеже павловско-гайдаровского времени: деньги – вагон чугунных задвижек – автомобиль УАЗ – моя реэкспортная «девяточка».

И вот, я обладатель лучшего представителя из конюшни отечественного автопрома. Две проблемы начинают маячить на горизонте: первая – я практически не имею опыта вождения, вторая – как уберечь авто от бандитских наездов. За решение обеих задач взялся мой папа. Для реализации первой он прикрепил своего водителя, который стал моим наставником, а вторая проблема сразу сошла на нет после получения корочек работника местного исправительно-трудового учреждения, где начальствовал мой же отец. А третьим необходимым условием для достижения абсолютного счастья, так сказать, автонирваны, стало возведение гаража в кратчайшие сроки. Первый этап в этом направлении – получение места под гараж – был преодолен по тем временам быстро, за каких-то три месяца.

Оптимизма мне было не занимать, и восемь остановок на трамвае с одной пересадкой от дома до гаража воспринимались как подарок судьбы. Таким образом, зарезервировав площадку в гаражном кооперативе на сто металлических гаражей, мы с отцом немедленно приступаем к строительству этого «убежища» для моей машины. Надо знать моего папу: его деревенское послевоенное детство и безотцовщина дало «на гора» крестьянскую основательность, смекалку и рукастость. Почти по сюжету фильма «Берегись автомобиля» дефицитность «девятки» превратила мой гараж в неприступную крепость. И, конечно, возникает желание перечислить все то, что выгодно отличало наше строение от тех, где хранились, ну например, «семерка» или «пятерка»: