Разипурам Нарайан - Продавец сладостей. Рассказы. «В следующее воскресенье». «Боги, демоны и другие»

— Все эти идеи насчет топленого масла давно устарели, — сказал хозяин закусочной. — Ученые давно доказали, что чистое сливочное и топленое масло вызывают сердечные болезни, а в искусственных заменителях гораздо больше витаминов.

— Они не намного дешевле…

— Цены почти те же, что и на топленое масло.

— Тогда почему же не взять топленое масло? — спросил Джаган, вызвав раздражение своих посетителей.

Пока они соображали, что бы ему ответить, капитан внес четыре бутылки содовой, открыл, громко хлопнув пробкой, первую и протянул шипящую, свистящую и пенящуюся бутылку саиту в знак признания его роли руководителя делегации.

Саит раздраженно сказал:

— Я же вам говорил, мне ничего не надо.

Джаган заметил:

— Это ведь содовая, в ней много газа, и только, возьмите.

Меж тем капитан, словно автомат, с треском открывал бутылки, а бородатый выхватывал их одну за другой у него из рук и, брызгая пеной, передавал дальше. Когда и Джагану подали бутылку, он ее принял, но тут же церемонно отдал капитану.

Саит сказал:

— Вы хотели, чтоб мы выпили содовой.

— Потому что я знаю, что она хорошая, — ответил Джаган.

— Что же вы тогда сами ее не пьете?

— Я пью не больше четырех унций воды в день, — сказал Джаган. — Кипячу ее вечером и остужаю в глиняном сосуде, открытом небу. Другой воды я не пью. Даже в тюрьме в те годы, когда…

Но гости не пожелали слушать его воспоминаний и прервали рассказ в самом начале.

— Так что же, мы с пользой провели этот день?

Джаган не был уверен в том, кто должен отвечать на этот вопрос, но, вспомнив, что он хозяин, сказал:

— Конечно, принять вас было для меня большой честью.

— Мы счастливы, что теперь понимаем друг друга, — сказал саит, — Надеюсь, мы можем рассчитывать на вашу поддержку?

Не задумываясь, Джаган горячо ответил:

— Конечно, безусловно, я всегда говорил, что люди должны поддерживать друг друга.

Хозяин закусочной заметил:

— Если это мера временная, мы не станем, разумеется, задавать вам никаких вопросов.

— Но если это что-нибудь другое, — прервал его саит, — придется нам всем что-то предпринять, чтобы удержать дело на должной высоте. Такова наша общая цель.

Джаган ответил неопределенным хмыканьем, и они удалились. Он слышал, как отъехала машина, и собрался закрывать лавку. Пришел капитан и унес железный стул обратно в соседнюю лавку. Он положил Джагану на стол счет за четыре бутылки содовой.

Деньги давно уже лежали в ящике. Джаган открыл его и принялся укладывать монеты в столбики, как вдруг в дверях появился бородатый, который только что ушел вместе с саитом.

— Забыли что-нибудь? — спросил Джаган.

— Нет, — отвечал тот, входя и усаживаясь на скамеечку, — я их отправил, а сам вернулся. Я ведь живу на соседней улице, они меня подвезли, вот я и решил зайти и познакомиться с вами. Но вы были так заняты разговором, что мне не хотелось мешать.

— По-моему, я вас раньше не видел, — сказал Джаган.

— Я живу на улице Кабира, но сюда захожу очень редко, — сказал тот, усаживаясь поудобнее на скамеечке. Видно, он собирался провести здесь весь вечер в приятных разговорах.

Джаган сказал:

— Я думал, вы уедете с ними.

— Зачем, если мой дом рядом?

— Я этого не знал, — сказал Джаган. — Я даже имени вашего не знаю.

— Люди, которые меня знали раньше, называли меня Чинна Дорай в отличие от моего учителя, известного под именем Периа Дорай. Большой художник и маленький, которого с ним никак — о нет! — никак не сравнить.

— А кто был ваш учитель?

— Сколько храмов вы посетили за свою жизнь? — спросил в ответ бородатый.

Сегодня все, словно сговорились, засыпали его вопросами.

— Сотню самых различных храмов, а может, и больше!

— Все божества в этих храмах высечены из камня моим учителем.

— О, как чудесно! — сказал Джаган.

— Фигуры Шивы Разрушителя, Вишну Защитника, богини Деви, поразившей демона Махишу страшным оружием, которое она держит в своих восемнадцати руках, фигуры Двара-палакас, хранителей врат в храме, орнамент на дверях, фризы на стенах — все это по всему югу высек мой учитель.

Глаза его пылали, борода вздрагивала.

Красноречие бородатого произвело впечатление на Джагана, хоть он и не понимал, куда тот клонит. Во всяком случае, приятно было слушать все это после всяких разговоров о муке и масле. Бородатый описывал богов с таким жаром, что Джаган пожалел: вот уже много месяцев нога его не ступала ни в один из храмов — сласти и подсчет выручки поглотили все его время.