Андрей Белый - Маски

– Вы нам на шею его привели; вы и выпроводите!

– Так-эдак, – Иван, брат!

– Да-с! Сейчас!

И приставившись ухом, под дверь, – тук-тук-тук!

– В корне, – вас: вызывают; пожалуйте-с!

Дверь распахнулась: сутулое туловище выходило; профессор – ему:

– В корне взять!

Но поправили:

– Виза.

Малютка следила, чтобы Никанор, увидавши Мандро, вновь не выкинул штуки; она кочергу забрала; Никанор все внимание сосредоточил на брате, Иване: так чч-то – рецидив!

Брат, Иван, повернул эфиопскую морду к Мандро; будто даже не он приволок его, бросив свой палец в переднюю:

– Выход – вот здесь.

И к Лизаше:

– Так все, говоря рационально, – по предначертанью.

Спиною ее защищал от Мандро, силясь увидеть глаза: они – сухо безумные!

– Эдакие – происшествия в круге возможностей, высших-с, – обычное дело!

Как кукла, моргала она.

– Уходите, – Мардарий к Мандро.

И Мандро, с пустотою в глазищах, с оскалом – в переднюю, даже не бросив прощального взгляда на дочь: уж ничто не касалось его; и – ничто не задерживало; путь – свободен и легок; казалось, – уходит, чтоб снова вернуться, и зная, что радость, – огромная, рвущая душу, – на крыльях его переносит: куда?

Лизаша припомнила в руки профессора павши вчера обрела она ясность.

И – пала:

– Вы, он… трое нас?

– Да-с!

А Тителев, видно, – четвертый, из двери свой выкинул красный жилет; и пошел, опираясь на руку Мардария.

– Тира?

Пустыми глазами увидел: два глаза – в два глаза: железо – к магниту!

И квост скорпиона, морщина, просек его строгий базальтовый лоб; и она поняла, что стояние друг перед другом – последнее: больше они не увидятся

Круг!

И он – руку отдернул под бороду, в воздухе взвесилась

– Тира?

– За что?

Свои руки – по швам; пяткой топал в гостиную.

Топ закосив, как кинжалом, сквозь шерсткую бороду глаз себе в сердце всадил он, зажавши по швам два стальных кулака.

И ему Серафима, кидаясь к Лизаше, как бы защищая ее от удара. – грудным, низким голосом:

– Жестокосердный!

– Партиец: я!

Тителев, бросивши бороду, бросивши два острых локтя отгибом спины в потолок, захватился руками за голову точно отрезал себя от последнего в жизни, чтоб в первых рядах стать: ударился двумя локтями о стол.

Никанор подскочил: как пушинку, Лизашу понес; и за ним Серафима, чтоб в серых, как дым, перевивчатых кольцах на черное все положить; и – над ней убиваться.

Профессор услышал, – как ветер, поющий в горах; он не выронил слова; он щетку сжимал утомленно; он – правды хотел.

Уже Тителев, взяв себя в руки, стоял при пороге:

– Идите себе: этот дом очищают полиция сию минуту нагрянет; ее встретят бомбами… Шли бы…!

Мардарий, свалявши в гостиной ковер, на колено упал и рукой показал на то место, которое он обнажил.

Свою вытянув шею, а руки – по «ивам, став на то обна женное место, глядел на профессора Тителев так простодушно и грустно:

– Была коротка наша встреча.

Моргали усталыми лицами и отирали испарину:

– Не поминай меня лихом, коли что вчера… Еще встретимся ли?

И Мардарию подал он – знак; и подполье взурчало; и – пол передрагивал.

Тителев —

– медленно стал опускаться в отверстье квадратного люка; по пояс, по грудь; голова снизу вверх поглядела; рука, кисть, два пальца…

В квадратном отверстии нет ничего, кроме света свечи да поставленных ящиков.

Грустно стоял, опираясь на щетку, профессор, склоняя над люком усталую голову.

____________________

Снизу приставили лесенку; кто-то карабкался; сжав черный браунинг в твердой руке, появился из люка огромного роста рабочий с железным лицом; две ручные гранаты кача-лись при поясе; оба, как замерли, – недоуменно.

Рабочий с железным лицом произнес:

– Вы – того бы, товарищ: очистили место.

И он за профессором, шлепая в пол, – пошел.

Друа-Домардэн переталкивал тело; вот выведено: даже – подведено к… офицерику: розовый мальчик, – такой симпатичный; и он – растерялся:

– Мосьё Домардэн?

– «Домардэн» – что такое?

– Си-си [135].

Удивлялись: забор разбирают какие-то: слом; в него прут: из соседнего дворика; под ледником что-то: сходка?

– Вам виза, пакет: передача… Прошу за мной следовать; я провожу вас: туда.

Как? Какая? Ловушка? И тут же: ведь выручил этот Картойфель из Риги, который все может, – два года назад, когда он был доставлен в тюремный покой; подменили же их номера; мертвеца и его; он, накрытый шинелью, в мертвецкую вынесен был; мертвеца же на койку его уложили; так – умерли оба: для сыщиков.