Василий Гурковский - Чтобы что-то вспомнить – надо это пройти

Дело в том, что однажды когда я еще учился в 7-ом классе, мы сидели в аудитории, учитель запаздывал, ну я и решил показать «класс», пока никого нет… Я сказал одноклассникам, что прыгну со стола учителя – на подоконник…Задом… Там было довольно далеко, «передом» не каждый допрыгнет, но я был тогда чемпионом района по прыжкам в длину, ну а в школе – прыгал с места дальше десятиклассников, поэтому и решил сделать уникальный прыжок. И все бы обошлось, но именно в тот момент, когда я уже начинал прыгать – открылась дверь, и вошел наш директор, Евгений Иванович, с каким-то мужчиной (позже оказалось, что это был инспектор РОНО…). Они сорвали мне прыжок и я, потеряв равновесие, вылетел на улицу через стекло, благополучно приземлился на спину, хорошо, что был первый этаж. Мне потом ребята рассказывали, что и директор и инспектор, были сперва в шоке, но, подойдя в разбитому окну, увидели, как я убегая, перемахнул через церковный забор (церковь была рядом) и непроизвольно рассмеялись. И вот через 27 лет, директор вспомнил мой уникальный прыжок, наверно больше подобного не было. Пригласил меня к ним домой. По приезду, я посетил их, пообщались, и с тех пор, все эти годы, мы поддерживали отношения, близкие к родственным. Уже они оба были на пенсии, жили по-доброму. Радовались Володиным и моим успехам.

Я регулярно посещал их, чем-то помогал по мелочам, они в большем и не нуждались. Общались с Володей и его женой, когда они приезжали в отпуск. Они знали всех моих детей, а потом и многих внуков. Я брал иногда баян, мы под него пели песни. Особенно любила мама-учительница, когда я пел ей песню «Моя учительница» на украинском языке. Потом вдруг завалили СССР, пропали деньги в сберкассе…Пережили и это.

Но судьба уже точила где-то свою косу, нельзя же, чтобы все вот так и было по-хорошему…Первый удар был нанесен по жене Володи…Страшные мучения, химия-терапия, опять мучения и быстрый конец. Володя сразу здорово сдал, да и старикам это пришлось пережить по полной программе. Но лавина уже тронулась…В конце девяностых заболел Евгений Иванович. Сахарный диабет, а ему уже около 80-ти…Полностью отняли ногу… Пять невыносимо тяжких лет он мучился, а рядом с ним, не менее промучилась жена, а ей тоже 80…

Не стало мужа…В доме – никого, хоть волком вой. А еще сад-огород, а еще местные бандиты, регулярно шарят по чердакам и погребам, выгребая и вино, и соления, да все подряд.

Что делать? Володя зовет к себе, в Киев, он там один, она здесь тоже одна. Скрепя сердце, продала дом и переехала в Киев. В Слободзее, хоть соседи были, с кем-то можно было словом перемолвиться, а в большом городе, на старости лет – кому ты нужен? Так почти 10 лет и просидела в доме, ни с кем не общаясь.

В письмах ко мне, а писала она регулярно, и по телефону, пока еще могла что-то слышать, она жаловалась на одиночество, на серьезную болезнь Володи, на просчеты власти. Она охарактеризовывала всех украинских управителей, от первого, до нынешнего, умела это делать объективно и грамотно, с позиции ветерана-государственника. Интересовалась моими делами и всегда называла своим вторым сыном. Уместно напомнить здесь, что кроме моей родной матери, русской, и матери-учительницы, украинки. меня публично называли своим сыном, где старшим, где младшим, еще три матери – немка Фрида Штиль, казашка – Кенестик Смаилова и украинка – теща, Мария Калашникова. Искренне горжусь и дорожу этим…

Сокрушительный удар Александре Филаретовне нанесла судьба в феврале 2012 года. Быстро слег и ушел из жизни единственный, кто оставался рядом – сын Володя… Известный отраслевой НИИ, где он работал, превратили в какое-то производство моющих средств, науку ликвидировали. Болезнь и нервы убили его.

Пока она жила в Киеве, я несколько раз навещал ее, поздравлял с праздниками, именинами, сам или через друзей и внуков. После ухода Володи, моя семья оставалась для нее каким-то светлым пятном, но больше бороться у нее просто не хватило сил, физических. И она, такая крепкая и несгибаемая – просто – сломалась.

93-й год, часто, по истории, был тяжелым годом, в разные эпохи и разных странах. Не пережила свое 93-х летие и наша мама-учительница. 29 августа 2013 года ей бы исполнилось 93. А она ушла 24 января 2013 года. Это для тех, кого она выпускала в люди, не один же я у нее учился…

Таких людей надо помнить, они заслужили это самой жизнью. Дидковские – это целая эпоха в слободзейском образовании и не только во 2-й школе.

Чтобы хотелось здесь добавить. Я далеко живу и не знаю всего подробно. Но выскажу, что думаю, может оно пойдет, как предложение. Вот покоится на русском кладбище в Слободзее – Дидковский Евгений Иванович, 40 лет возглавлявший 2-ю школу, собственно, поднявший ее из ничего. Жена и сын покоятся в Киеве. Рядом с ним, похоронен муж Галины Ивановны Дидковской. Родных у них в Слободзее никого не осталось. Может быть – есть и еще похожие захоронения бывших учителей школы, (да и не только нашей) за которыми некому присмотреть. Нельзя допустить, чтобы их стерло время с лица земли.