Василий Гурковский - Чтобы что-то вспомнить – надо это пройти

Переполненный радостными эмоциями, через пару часов, я был уже в бывшей школе. Для меня она не была «бывшей», а даже очень – настоящей. Рассказал ребятам о встрече с генералом в штабе Округа. Они, конечно, обрадовались, но я, получивший за последние дни столько негатива из разных источников, особой радости не испытывал, по той простой причине, что перестал верить всем, кто «сверху», особенно в Москве. Не стал разочаровывать ребят своими предположениями, а предпочел оставить их до завтра.

На другой день, после обеда, – поехал в штаб Округа. Созвонился с полковником, меня пропустили, провели в управление кадров. По довольному лицу полковника, – почувствовал, что все идет нормально. Так оно и было. Полковник при мне вложил в большой пакет пять личных дел, мое, и еще четырех вновь испеченных сержантов, закрыл его и скрепил сургучной печатью. Попутно сказал, что в моем личном деле – вложено письмо к командованию части с просьбой о предоставлении мне краткосрочного отпуска, по возможности. Вручил конверт, сопроводительное письмо командиру войсковой части, где было сказано, что сержанту Гурковскому поручено сопровождение группы сержантов (пофамильно) к новому месту службы, а также пять солдатских книжек с печатями штаба Округа в том месте, где было указано присвоение званий для четырех младших сержантов. Кроме того, всем пятерым было выдано положенное денежное довольствие за два месяца, деньги на командировочные расходы при переезде к новому месту службы, и пять железнодорожных билетов до города …Полтава, то есть города, где и располагалась войсковая часть, в которой им предстояло продолжить службу.

Я – искренне поблагодарил полковника за все, что они успели сделать за такое короткое время, попросил передать от всех ребят большое спасибо тому благодетелю – генералу и спросил – а как с теми ребятами, что остались в бирюлевской больнице. А их там уже нет, ответил полковник, их перевезли в один из крупных госпиталей, по выздоровлению, они тоже отправятся на службу, тоже младшими сержантами, но уже отдельно от вас.

Вечером, группа из пяти человек сержантов, покинула территорию бывшей школы и двинулась на станцию Бирюлево- товарная. Я уходил последним, закрыл дверь на ключ, чтобы ветром не раскрывало, и оставил ключ в дверях…. Постоял, погладил входную дверь на КПП. Больше года тому назад – вошел сюда в гражданской одежде, только понаслышке зная что-то о воинской службе, а сейчас ухожу уже вполне зрелым младшим командиром, командиром лучшей учебной смены ПОСЛЕДНЕГО выпуска этой школы, бывшего флотского подчинения. А как не хотела школа отпускать меня! Почти два месяца абсолютно незаслуженных мытарств по ликвидации школы, вместо того, чтобы покинуть её стены одним из первых и с определенным почетом. Вместо этого (и после всего пережитого!), меня, с ребятами, чуть ли не тайком выпроваживают из Москвы подальше!…В ночь – группа выехала в Полтаву.

Тот год моего пребывания в Москве, оставил столько положительеного, что я полюбил этот город, в первую очередь за то, что там всегда и быстрее, и объективнее, из первых рук, можно узнать что-то новое, а для меня это было тогда – главное.

В порядке памятных событий из московской жизни, было и мое участие в первомайской демонстрации на Красной площади Москвы в 1960 году. Правда «нелегальное». Я на 1 мая, получив двухдневное увольнение, вместе с семьей троюродного брата, переодевшись в гражданскую одежду, прошел мимо трибуны Мавзолея (Ленина-Сталина), где стояли руководители государства, во главе с Н.С.Хрущевым и этот момент, тоже навсегда остался в моей памяти, как и мои поездки через Красную площадь на машине (смотри материал Причащение, в этом разделе). Кстати, через год, Сталина в Мавзолее уже не было….

Завершился для меня весь этот военный «образовательный» период тем, что я, во главе группы вновь испеченных командиров взводов, оказался в одной из войсковых частей в городе Полтава. Где нас не ждали, но приняли благосклонно, ибо нуждались в таких кадрах.

За несколько дней до нового, 1961 года, я успел принять 1-й взвод четвертой роты, войсковой части, в которой мне предстояло служить ближайшие 4 года, и даже успел стать комсоргом роты (избрали на собрании за два дня до нового года). (Смотри в порядке иллюстрации – роман «Корысть не выходит замуж, корысть – женит на себе»)

На этом мои вспышки памяти о прошедшем десятилетия (Пятидесятые) – обрываются… жизнь продолжалась, уже в новом Десятилетии (Шестидесятые).