Алексей Будищев - Бред зеркал [Фантастические рассказы]

— Езжайте, голубчик, опять в Питер. Вам нужны люди, общество, рассеянная жизнь. Наша глушь вам не по вкусу, и здесь вы рехнетесь точно так же, как рехнулся ваш Карпей. Он совсем безнадежен.

— Карпей сошел с ума, — добавил рассказчик, — его сонный организм всколыхнулся только однажды во всю жизнь, но всколыхнулся до основания. И теперь я подозреваю, что это именно он заставил в ту ночь бредить и меня, и озеро. Может быть, ему помогла в этом святая вера в мои слова, что мы увидим ее.

Кто-то спросил:

— А что же Нина Сергеевна? действительно ли она полюбила вас?

Рассказчик сердито буркнул:

— Ну, уж это не ваше дело!

И он замолчал, точно ушел в раковину.

Мы — великолепные перлы творения! Жемчужины из жемчужин! Величественные цари природы! Кто это сказал? Ха ха! Я боюсь, что я лопну от смеха.

Перлы! Что вы знаете? Какую истину заработали вы вашим умом? И вам ли открывать истины, вам ли, слепорожденным кротам?

Поглядите на себя внимательно и беспристрастно. Ваше зрение тупее зрения муравья, а ваши мышцы хилее мышц стрекозы.

Можете ли вы видеть во тьме с остротой кошки? Плаваете ли вы, как рыба? Летаете ли, как сокол, и зачем вы заимствуете у цветов их пленительный запах? Ха-ха!

Вы хотите сказать мне:

— Ты несправедлив. Мы можем плавать в воде, как рыба, благодаря подводной лодке. Бегать быстрее коня при помощи электричества и пара. Летать выше сокола на аэроплане. Хорошо. Но зачем вы пристегиваете ваши имена к именам сотни безумцев, вручивших вам все это? Разве они не были случайными выродками среди вас? Чем же доказал свое родство с ними хотя бы вон тот Петр Иваныч, который идет сейчас по улице? Ведь он не в состоянии даже зажечь шведскую спичку, если у него вырвать коробок! Ха-ха!

Или, быть может, вся ваша сила в ваших умозаключениях, в ваших познаниях, в вашем уме? Но тогда кто поручится мне за их достоверность? Кто?

Два и один не всегда три. Даже и эта истина не всегда справедлива. Не всегда! Вам нужен пример?

Как-то давно, не знаю, когда именно, у меня было два дома: один в именье, в деревне, на берегу речки, другой — в провинциальном городе. Я купил еще один в том же городе, и все-таки, вопреки вашей логике, у меня стало их два. Ибо в то время, когда я сидел в конторе нотариуса, заключая купчую на новоприобретенный дом, мой дом в деревне сгорел дотла. Помню, эта арифметика неприятно поразила меня в ту минуту. Когда я вернулся к себе в деревню, я ворчливо подумал:

— Вот тут и рассчитывай!

Еще одна арифметическая задача.

48 + 2 = 50. Так? Но мой сосед владел стадом рогатого скота в 48 голов. Ему захотелось иметь ровно 50, почему он и прикупил еще две головы. Но, когда он ввел их в свое стадо, у него не осталось ни одной, ибо одна из новокупленных принесла с собою чуму.

На этот раз для моего соседа вышло: 48 + 2 = 0.

Все наши познания, выкладки и расчеты лишь приблизительны и вероятны, но не точны.

Мы говорим:. 2 + 1 = 3.

А кто-то улыбнется и скажет:

— Посмотрим! Это не всегда так.

И тогда выходит, что 2 + 1 = 2; 48 + 2 = 0.

Все наши органы крайне несовершенны, и как мы познаем через них совершенное? Мы, жалкие кроты, познающие мир лишь с точки зрения наших грубых органов, наших тупых чувств, нашего далеко не совершенного ума. Попробуйте обострить хотя бы ваше зрение до крайнего его напряжения, и тогда вы сами ужаснетесь той картины, которая внезапно развернется перед вами. И вы ясно увидите тогда, как вы страшно ошибались ранее в ваших выводах.

Перлы творения со зрением крота! Ха-ха! Для того, чтобы не заблудиться в лесу, перл творения должен обзавестись компасом, а птица совершает свои далекие перелеты, не пользуясь этим инструментом, ибо у нее есть предчувствие, которого совсем не имеем мы.

А что такое красота? Разве она не в зависимости от остроты нашего зрения? Впрочем, буду рассказывать все по порядку.

Как-то мне случайно встретилась девушка, поразившая меня своей красотой. Тонкая и стройная, с грациозной белокурой головой и нежным цветом лица, она резко выделялась из толпы, как прекрасная лилия, взросшая среди лопухов. Я увидел ее и полюбил сразу, а через несколько месяцев она стала моей женой, ибо и она полюбила меня всем сердцем. Мое счастье казалось мне бесконечным. Я безумно любил мою жену и гордился ею, как великолепнейшим цветком; я не знал тогда, что вся ее красота обусловливается лишь тупостью моего зрения, и я ловил ее поцелуи, как подарки неба. Кожа ее лица, красота ее великолепно очерченных губ, — все в ней влекло меня к себе неудержимо, и я упивался ею, боготворя ее красоту, как лучшее украшение природы. Я поклонялся этой красоте, как божеству, я — жалкий и слепой крот! Я не знал, что меня обманули, жестоко обманули!