Алексей Николаевич Толстой - Хождение по мукам

Все, все русское, страстно им любимое, было поругано. — Речь идет о главных мотивах стихов И.Г. Эренбурга ноября-декабря 1917 г. («Молитва о России», «Судный день», «В ноябре 1917», «В смертный час», «Божье слово» и др.), вошедших в книгу «Молитва о России» (М., 1918). См., например, в стихотворении, давшем название всему циклу:

...под игом более страшным, чем татарское иго, Россия очищается... — Ср. с развитием той же темы у Толстого в «Рассказе проезжего человека» (1917): «Тяжко нам, неуютно, как под дождем на большой дороге, и кажется – вот-вот от России останется одна липкая лужа; и уж сердце замерло, как в последнем часе, а час не последний, и там, в потемках, в паучиных мхах, идут шорохи, да шепоты, собирается наша душа. И я верю, что через муки, унижение и грех, – верю через свою муку и грех, – каким-то несуразным, неуютным образом, именно у нас, облечется в плоть правда, простая, ясная, божеская справедливость» (III, 14–15).

Это был обычный в то время спор: пропала Россия или не пропала... — Ср. в «Рассказе проезжего человека»: «Беседа наша была похожа на мочалку, которую жевал каждый поочередно: “Пропадем или не пропадем? Быть России или не быть? Будут резать интеллигентов или останемся живы?”» (III, 7).

«Шуми, шуми, послушное ветрило, волнуйся подо мной угрюмый океан». — Строка из стихотворения А.С. Пушкина «Погасло дневное светило...» (1820). В источнике:

У людей, у всех, исчезло понятие добра и зла... — См. сходный мотив в размышлениях главного героя рассказа «В бреду»: «Вдруг нить мыслей обрывается, и с ясным спокойствием чувствую: а ведь я сам не знаю, что такое грех, а что добро, – я никогда не думал о нем» (Наст. изд. С. 285).

...появился роман Алексея Посадова «Гниль»... — Далее по тексту – намек на сюжет и мотивы романа Толстого «Хромой барин» (1912).

...поставил несколько эпиграфов из розановских «Опавших листьев»... — Василий Васильевич Розанов (1856—1919), русский писатель, публицист и религиозный философ. Произведение Розанова «Опавшие листья» (Ч. 1–2; 1913—1915), собрание объединенных по настроению эссеистических набросков, дневниковых записей, внутренних диалогов, принадлежит к особому литературному жанру, сущность которого так никому и не удалось определить. Цельная стилистическая система «Опавших листьев», свобода и оригинальность автора, его субъективизм оказали заметное влияние на многих русских писателей.

...18-го июня был ранен... — Речь идет о наступательной операции 11-й, 7-й и 8-й русских армий Юго-Западного фронта в июне 1917 г. 18–19 июня (1–2 июля) 11-я и 7-я армии предприняли на участке Поморжаны – Бережаны наступление на Львов, которое успеха не имело, что явилось непосредственным поводом к антиправительственным выступлениям в Петрограде 3–5 июля 1917 г. (см. выше примеч. 15).

...в августе и сентябре удерживал какие-то военные части в Пинских болотах, был избит... — Пинские болота – болотистые пространства в бассейне реки Припяти в Полесье, место боев в ходе Первой мировой войны. После Тарнопольского прорыва немцев 19 июля (1 августа) 1917 г., на участке Звижень – Поморжаны, начался беспорядочный панический отход русских войск. Газеты сообщали, что некоторые части самовольно покидали боевые рубежи, не дожидаясь появления противника.

В Орле свирепствовал террор... — Упоминание о событиях в Орле, возможно, является отзвуком разговоров Толстого с И.А. Буниным, приехавшим из Орловской губернии в Москву в октябре 1917 г. Об этом см. в воспоминаниях И.Г. Эренбурга о Толстом: «Иногда к нему приходил И.А. Бунин, умный, злой, и рассказывал умно, зло, но несправедливо; рассказывал, помню, как к нему пришел мужик – предупредить, что крестьяне решили сжечь его дом, а добро унести. Иван Алексеевич сказал ему: “Нехорошо”, – тот ответил: “Да что тут хорошего... Побегу, а то без меня все заберут. Чай, я не обсевок какой-нибудь!” Толстой невесело смеялся» ( Воспоминания. С. 88). Сведения о событиях на Орловщине доходили и до Одессы, где в конце лета 1918 г. оказались оба писателя. 4 (17) августа В.Н. Муромцева-Бунина записала в своем дневнике: «Про Елец рассказы страшны: расстреляно много народу» ( Устами Буниных. Т. 1. С. 185).