Владимир Корвин-Пиотровский - Примеры господина аббата

Так как в деревушке было очень скучно, девушек мало, и притом они отличались твердыми нравами, то солдаты предавались игре в кости.

Случилось, что Якову сильно не повезло, и он поставил на ставку Екатерину и проиграл.

Смеясь, он сказал приятелю:

«Во всяком случае, она отлично стирает белье. Это кое-чего стоит».

Игра велась честно, и ей ничего не оставалось, как перейти к этому Марку, хотя он так часто бывал грубым и несправедливым. И трусливым.

Она покорно переносила его брань и побои и только чаще прежнего вспоминала родной городок, семью и доброго священника, сказавшего, что у нее славный малыш.

Но подумайте, как быстро идет время. У глаз ее прорезались морщинки, а в волосах кое-где появилась седина.

К весне Яков вспомнил о ней и, когда снова тронулись в поход, целый день шел возле ее тележки.

Он стал очень добрым и все говорил о ее мальчике, которого раньше не замечал.

Она была очень благодарна ему за это.

Вечером Марк сильно прибил ее и выбил изо рта два зуба.

Екатерина молилась всю ночь и заснула только под утро, когда уже забили в барабан.

Товарищи заметили происки Якова и стали над ним посмеиваться.

Он был самолюбив и заявил, что непременно добьется своего и докажет им это. Состоялось пари, и три приятеля вызвались быть свидетелями.

В дороге Яков шепнул Екатерине, что имеет к ней очень важное дело и они должны встретиться на привале. При этом глаза у него были такие ласковые, что она вспомнила свои выбитые зубы и чуть не расплакалась.

Это было трудно — обмануть Марка, но она взяла его грязную рубаху и заявила, что идет стирать. Возле реки уже ждал Яков. Он сразу подошел к ней и обнял за талию, но она вырвалась и пригрозила уйти. Пусть говорит о деле.

Тогда он вздохнул и покорился. И заговорил о том, что ему теперь очень тяжело и скучно без нее и ребенка. Ах, это был такой славный ребенок. Всегда такой веселый и приветливый. Если бы только у него самого мог быть такой мальчик, это было бы большое счастье.

— Никто не знает, как долго продлится поход, молодые годы проходят, и, когда придет старость, некому будет и глаз закрыть.

— Иметь маленького, крошечного мальчугана, со светлыми кудряшками и голубыми глазенками, как у Екатерины.

— Что? Она еще сердится? Но Боже мой, что же было делать? Ему нечем было уплатить проигрыша, а он никогда не был мошенником.

— Но он очень раскаивается в этом и готов плакать по ночам, когда видит ее во сне.

— Да, она часто ему снится, и вместе с ребенком.

Потом он просто сказал, что хочет иметь от нее ребенка, и поцеловал у нее руку. Это было в первый раз. Никогда еще никто не целовал ее руки.

Она заплакала и сказала, что все прощает, и если Марк даже убьет ее, она не боится, потому что так жить очень трудно, и она не может без ребенка.

Когда луна взошла над церковью, он увел ее к развалинам каменоломни и сделал все, что хотел.

Она оправила платье и присела на камень, думая о чем-то своем.

Тогда из-за старой стены вышли три солдата и, смеясь, поздравили ее с новым бракосочетанием, а один попросил повторить с ним всю историю сначала.

Она больше не вернулась к Марку.

В ту же ночь она отправилась домой, расспрашивая жителей о дороге. Никто не знал ее городка, и ей пришлось много выстрадать, прежде чем она ступила на порог своего дома.

Она пришла как раз вовремя, чтобы выслушать проклятие умирающей матери и закрыть ей глаза.

Ее травили, как дикого зверя и она снова ушла.

На этот раз никто не знал, куда.

Да и не все ли равно?

Владимир Львович Корвин-Пиотровский родился в 1891 г. в Киеве в смешанной польско-русской семье; утверждал, что корни семьи аристократические и дворянские. Детство и юность провел в Белой Церкви, где, очевидно, учился в гимназии.

С 1909 г. служил в артиллерийских войсках. В 1913 г. совместно с В. Якериным выпустил кн. Стихотворения. Вып. I. Был артиллерийским офицером во время Первой мировой войны, участвовал в Гражданской войне на стороне белых. Оказался в польском лагере и после побега в 1921 г. был выслан в Германию.

В эмиграции работал шофером, метранпажем в газ. Накануне; одновременно стал заметным литературным деятелем — был редактором изд-ва «Манфред», руководил отделом поэзии в журнале Сполохи , входил в писательское содружество «Веретено»; после раскола в содружестве участвовал в работе кружка «Братство Круглого Стола» и Клуба поэтов (1928–1933), печатался в коллективных сборниках.