Автор неизвестен - Поизмятая роза, или Забавное похождение Ангелики с двумя удальцами

Между тем они въехали в лес для препровождения ночи. Древние рыцари спали под деревом или на открытом воздухе, так спокойно, как бы и на постеле. Щастие их, естьли оруженосцы не забывали о съестных запасах; но сии люди в таком случае были догадливы. Ренод во время ужина уверял Гидона сильным образом в своей дружбе. Кто бы поверил любезный мой брат, говорил он ему, что ты воспитан в лесах Мингрельских? по твоему живому и вольному расположению и по приятности обращения твоего скорее можно подумать, что ты родился и воспитан при французском дворе. — Вы мне много делаете чести, ответствовал Гидон, я сих лестных способностей вами мне благосклонно приписываемых в Мингрелии не имел, а был там известен под именем только Гидона дикаго. О! нет, вы не заслуживаете сего имени, говорил Роланд, а оно вам дано было без сомнения какою нибудь Мингрелькою, которой вы не оказали своей благосклонности; вас надобно познакомить с нашими француженками. Оне ко всем чрезвычайно ласковы, а по тому можно ясно надеяться, что и вы таковы же будете к их прекрасному полу.

Как вы далеки от истинны, милостивый государь, ответствовал Гидон: я любил Фатиму; женщины наши суть самыя прекрасный на земли, но лучше Фатимы конечно нет ни одной во всем свете. Но в то самое время, когда я полагал в ней все щастие, когда ежедневно новыя получал клятвы в непременной ея ко мне любви, имел трех или четырех соперников, коих она столько же делала щастливыми, сколько и меня. Вот ето прекрасно! прервал Роланд, чтож такое? приключение самое обыкновенное и простое, Фатима ваша поступила так точно, как поступают другия. Но что вы тут предприняли, нещастный любовник? — без сомнения хватились за отчаяние? — Почти так, говорил Гидон: я возгнушался легкомысленною Фатимою, всем ея полом и безразсудным своим легковерием, я убегал общества, и меня назвали диким. Но я не долго был в таком положении; начал думать, что женская склонность к обману и непрестанным переменам так точно естественна, как наклонность реки к морю. Сие справедливое или мечтательное предположение привело меня в разум: я почувствовал, что нетолько глупо, но едва ли и непостыдно для мущины безпокоиться неверностию женщины; я принял прежний образ жизни, заводил каждый день новыя любовныя интриги и клялся отмстить Фатиме каждый раз, когда только удавалось мне находить приятных и благосклонно способствующих во мщении моем женщин.

Это для меня чудно, говорил Ренод, что непостоянная Фатима сделала тебя самого непостоянным. Мы покажем тебе во Франции любовниц гораздо вернейших. Да! вы конечно намерены показать ему свою Изабеллу Маянскую? прервал Роланд, а больше незнаю сыщете ли надежных, что принадлежит до меня, я таковых совсем незнаю; правда что я, благодарение небесам, никогда не любил и любить не буду; я очень согласен в мыслях с Гидоном, и радуюсь что он в сем случае так благоразумен. — Нещастной Роланд! при такой твердой на себя надежде он находился в таком точно состоянии, в каком бывает кормщик, который и приближившись уже к камню долженствующему устроить его гибель презирает морския опасности потому только, что никогда непретерпевал их.

В следующее утро, которое обещевало прекрасный день, рыцари отправились в путь, и лишь только выехали из лесу, увидели в стороне весьма великолепное здание стоящее на горной вершине. Они так часто слыхали об Ангелике, и о ея замке стрегомом Адскими духами, что увиденный ими признали за жилище княжны Кашемирския.

Я нетерпеливо хочу узнать, говорил Роланд, заслуживает ли сия красавица те похвалы, какия ей приписывают. Не ужели Граф, по твоим мыслям это стоит того, чтоб мы остановились? говорил Ренод. Первое есть то препятствие, что Гидон не может туда с нами войти, неимея пропуску подобнаго Дюрандалю и Фламбергу. Естьли бы дело состояло только в посещении Ангелики, ответствовал Роланд, то и я бы несогласился устраняться с дороги, но увидеть несколько дьяволов, это любопытно. Гидон же согласится подождать нас в сем лесу. Рыцари отдали Бридедора и Баярда [1] Рыцарские Кони. оруженосцам своим, уверили Гидона в скором возвращении и пошли к замку.

Они прошли без затруднения, и дьяволов совсем невидали. Сила очарованных мечей их разгнала адскую стражу и Роланд обманутый в своем чаянии хотел возвратиться к Гидону; но поелику уже мы в замке, сказал он по том, то можем у княжны позавтракать.

Лишь только вошли они в чертоги, все женщины подняли великой крик: ах! это мущины! мущины! и хотели бежать; но вскоре опомнились и охотно осталися, что очень естественно. — Мы хотим, Государи мои, говорил им Роланд, отдать свое почтение княжне Кашемирской; пожалуйте проводите нас в ея покои. Одна старая надзирательница ответствовала, что Княжна изволит прохаживаться в саду, а между тем приказала тотчас уведомить ее о прибытии рыцарей.