Виктор Ардов - С подлинным верно

Постучали. Сидящий за столом отозвался тихим, печальным голосом:

— Да… входите уж… А, это ты, Мукахин… Слыхал, Мукахин: поломали нам проект нового здания для нашей организации! Эх-хе-хе!..

Мукахин зажмурился, горестно покачал головою и еще крепче прижал к себе четыре пухлые и, как видно, тяжелые папки.

— Да-а-а… А каков был проект!.. Я думаю, со времен этого — ну, который еще любил колонны делать — итальянский такой архитектор…

— Палладий, что ли, Семен Сергеич?

— Нет… хотя — да: именно он. Со времен Палладия, я говорю, ничего более изящного не создавалось…

— Да, да, да! Крайне грациозный был проект. — Говоря это, Мукахин животом подкинул кверху папки, готовые уже свалиться…

— Именно: и грациозный и грандиозный вместе с тем… И такое дело отменить… из-за чего — из-за якобы каких-то там излишеств!.. Ну а если даже имели место некоторые… ммм… преувеличения, что ли… так что с того? Кто мы такие? А?

— В каком, Семен Сергеич, смысле — «кто»?

— Ну мы как организация. Кто мы такие? Что мы — мелкая артель по производству пуговиц или гребешков? Или мы, может быть, жалкая конторишка районного масштаба? А? Я тебя спрашиваю, Мукахин: кто? мы? такие?!

— Помилуйте… всем известно: наша организация — и тем более под вашим руководством — крупнейшее объединение в области…

— Ага! «Крупнейшее», говоришь? «Объединение», говоришь? Так должны мы иметь здание, соответствующее нашему крупнейшему… ммм… авторитету?!

— Кто же возражает? — несколько рассеянно отозвался Мукахин, продолжая борьбу с папками.

— А ведь вот — возразили же: взяли и проект нового здания для нашего объединения не утвердили! А как все было продумано, как разработано!.. Ну скажи сам: имею ли право я, руководитель такого объединения, сидеть в кабинете, как этот?

— Да… кабинетик, так сказать, средненький…

— Нет, он не «средненький»! Он — убогий! Нищий кабинет, Мукахин! Это, если хочешь знать, не кабинет, а трущоба! Берлога, а не кабинет! Яма! Нора!.. И ты так именно и обязан сказать! Не крутись, не придумывай формулировочек, а скажи прямо: «Не кабинет, а яма»!

— Помилуйте, Семен Сергеич, я же в этом смысле и высказываюсь: что недостойный кабинет. Тянущий назад, если хотите знать.

Произнося последние слова, Мукахин подался вперед и навалился вместе со своими папками на край стола. Испустив вздох облегчения, он опять обратил свое лицо к начальству. А тот продолжал:

— Вот видишь: ты это понимаешь… А там — по проекту — я получил бы кабинет в пятьдесят пять квадратных метров. Высота помещения — четыре с четвертью. Окна итальянские, двойные. Двери с резными наличниками, ручки — кованая медь плюс хрусталь. А какие были задуманы карнизы коринфского ордера!.. Какие плинтусы! Ой! Как подумаешь, чего мы лишились в лице этих плинтусов, веришь ли, руки опускаются: не могу дальше руководить, да и только!

— Безусловно, Семен Сергеич, без резных наличников, а тем более — без плинтусов, оно того… руководить трудновато…

— Ага! Почувствовал? Разве у меня тот был бы авторитет, если ко мне входил бы посетитель через двери с наличниками и останавливал взгляд на тех же карнизах?.. А сейчас он протиснулся сквозь фанерную калитку, — как хочешь, но я эту щель дверью считать не могу… Да… протиснулся и сразу чуть не уперся мне в стол животом…

— Конечно уж: пышность, она, безусловно, сильно укрупняет авторитет… Возьмите тех же византийских императоров или даже римских пап…

— Пышность плюс красота. Это ты правильно насчет пап сказал. Ведь у нас там намечалась еще лепнина… Что-то — квадратных метров порядка сорока этой лепнины по потолку, потом — по тем же карнизам… Фриз еще намечался растительного орнамента по всем стенам кругом… Тоже — рельефный фриз. Методом лепнины…

— Конечно, Семен Сергеич, вам без фриза работать будет тяжело…

— Эх, да только ли — без фриза!.. Как вспомнишь теперь, какой проект забодали, только рукой на всех и вся махнешь… И притом: если бы я проявил эгоизм и наметил только для себя лично размах в кабинете — это одно. Но я же и для своих замов запланировал хоромы, настоящие хоромы! Ну, правда, победнее, чем у меня у самого, но все-таки… А какой был запроектирован конференц-зал! Боже ж ты мой, какой это был бы зал, что за конференц!.. Такой конференц-зал и в столице не всюду найдешь: мрамор, фрески — что твоя «Гибель Помпеи» — по шестьдесят четыре квадратных метра живописи каждая! А их было придумано до восьми штук… И какие сюжеты для этих фресок: заседательская суетня в разные эпохи… Производственное совещание на строительстве Вавилонской башни — раз! Римский сенат утверждает проект реконструкции древнеримских бань — два! Фараон Египта Хеопс при совещании на недостроенной пирамиде его имени — три. И, наконец, наша эпоха: перевыборы месткома в районной конторе «Заготредиска», из которой впоследствии выросла наша организация… Э, да мало ли что было придумано!.. И вот все это теперь, так сказать, пустой звук…