Рихард Бремек - Под бичом красавицы [Роман]

И она положила на стул ливрею прежнего грума.

— Баронесса просит передать вам, чтобы вы совершенно побрились, прежде чем прийти к ней!

Федор кивнул машинально. Он должен был признать, что баронесса уже успела воспользоваться данным ей правом. Но, как только он представлял себе ее красивую, величественную фигуру, его мечтательные, темные глаза загорались радостным блеском и страсть пробуждалась все сильнее. Он быстро исполнил приказание своей госпожи. Увидя в зеркале свое гладко выбритое безусое лицо, он невольно улыбнулся. Одев ливрею Григория и еще раз осмотрев себя со всех сторон в зеркало, он даже расхохотался над громадной переменой, происшедшей с ним. В то же время, он был весьма доволен, что ни один человек не узнает его в этой одежде, под этой маской. Теперь дезертир Федор, барон фон Бранд, презираемый всем военным начальством за неспособность и терпящий скверное обращение юнкер, исчез с лица земли.

Ливрея Григория сидела на нем прекрасно. Его стеснял немного некрасивый узкий покрой белых брюк, которые покрывались лишь до поясницы короткой курткой с металлическими пуговицами. Ему оставалось утешаться тем, что его никто не знает и что такую куцую ливрею носят все слуги. Он пошел к своей повелительнице, все еще сидевшей за письменным столом и писавшей письма. Он должен был несколько раз постучать в дверь, прежде чем она ответила: «Войдите!» Но и тогда она долго заставила его ждать у двери. Дописав письмо, она медленно обернулась в его сторону. Он увидел на ее неподвижном красивом лице холодное выражение. Но при виде его на ее красных губах тотчас же появилась плутовская насмешка.

— К вашим услугам, баронесса, — доложил он, как докладывал, будучи солдатом.

Красивая дама не могла удержаться от смеха.

— Какой ты смешной, Федор! Подойди поближе, я хочу рассмотреть тебя!

Он повиновался. Она взяла в руку лорнет и бесцеремонно стала разглядывать его со всех сторон, приказав ему медленно повертываться.

— Ливрея сидит на тебе прекрасно, — сказала она, довольная своим осмотром. — Но не запачкай слишком скоро чистую ливрею. Григорий только вчера получил ее из стирки. Впрочем, после обеда, когда ты проводишь меня на купанье, ты оденешь синий шерстяной костюм, который даст тебе Кристина!

Он покраснел, как школьник, получающий выговор.

— Ну, а теперь мы заключим контракт!

Она взяла большой белый лист бумаги, обмакнула перо в чернила и, написав несколько строк, спросила:

— Как тебя зовут?

— Федор Бранд.

— Возраст?

— Двадцать два года!

— Вероисповедание?

— Лютеранское.

— Последнее место? Напишем: «Не был в услужении», — ответила она сама на вопрос. — Я, конечно, ничего не знаю о том, что ты, негодяй, бежал с военной службы. Понял?

Федор испугался. Этот способ обращения показался ему уже слишком грубым и надменным.

— Но, баронесса, — начал он было возражать.

Но его встретил ледяной взгляд ее демонических глаз.

— Простите, — пробормотал он смущенно.

Она презрительно рассмеялась.

— Так ты держишь свои обещания? Ты уже теперь осмеливаешься прикидываться обиженным. Я вижу, что я должна медленнее приучать тебя к твоей новой службе!

— Накажите меня, милостивая госпожа, я был непослушен; я не должен был возражать, — сказал он смиренно.

— Наказание не заставит себя ждать, — снова презрительно рассмеялась она, — но я не желаю тебе подвергаться ему. Я ведь предупредила тебя о том, что я очень строга!

Он молчал. Его тело охватила приятная радость.

Баронесса продолжала писать. Потом она подала ему написанный лист и сказала:

— Подпишись тут, слева; это необходимо для администрации.

Дрожащей рукой он взял ее перо, подошел ближе и нагнулся над письменным столом. Он чувствовал, что ее большие глаза были устремлены на него и задрожал еще сильнее, а она зло рассмеялась над ним.

— Этот контракт с моим именем не выдаст меня? — озабоченно спросил он, расписавшись.

Она пожала плечами.

— Если это случится, я не смогу помочь тебе, — безжалостно бросила она, — и ты должен будешь вернуться в свой прежний полк! Но я хочу быть милостивой и не выдам тебя. Четырнадцать дней я имею право не прописывать тебя. А потом мы все равно уедем в Польшу, где ты будешь в безопасности! На всякий случай, я должна себя обезопасить!

Он остался очень доволен, поблагодарил ее за предупредительность и передал ей перо. Вдруг ее взгляд упал на его кольцо с гербом, которое он, по неосторожности, забыл снять с пальца.