Петр Радченко: На заре

А филин знай свое: то плакал, то дико хохотал, и по саду с перекатами неслось гулкое, стонущее уху-уху!., ха-ха-ха-ха!..

— Чего он душу надрывает? — спросила Галина.

— Кто? — не понял ее Григорий.

— Да этот… сыч…

— Хай… — буркнул Григорий. — Лихо кому-то накликает. — Он взял камень и, швырнув его в сад, прикрикнул: — Кши, окаянный!

Филин вспорхнул с дерева, зацепив крылом ветку…

В предутреннем мглистом небе блекли звезды, гасли одна за другой. Из-под крутого берега реки тянул сырой низовой ветер. С плешивых курганов и распаханных бугров сползали на росистую шелковистую зелень дымчатые хлопья тумана, клубились над пенистой рекой. Закубанский лес вздрагивал от порывов ветра, отряхивал с себя жемчужную росу, горел в радужном отблеске зари…

Солнце еще не всходило. Заунывно гудел церковный колокол, звал прихожан к заутрене. По улицам бабы гнали в стада коров. Где-то далеко тарахтела пустая арба. В свежем воздухе, точно звон серебряного колокольчика, раскатывалось голосистое ржанье жеребенка, отбившегося от своей матери.

К станичному ревкому подошел Виктор Левицкий. Около церковной ограды, дымя цигарками, стояло несколько молодых щеголей — сынков богатеев. «Краснюк!» — донеслось до Виктора. Тот бросил на них сердитый взгляд и подал часовому повестку. Часовой пробежал ее глазами.

— Председатель еще не пришел.

— А скоро будет?

Часовой пожал плечами. Виктор проводил взглядом стариков и старух, шедших к заутрене, прислонился к шершавому стволу тополя и, вынув из кармана газету, остановился на статье «Кадетские банды», прочел:

«Из горных станиц все чаще и чаще поступают сведения, что бродячие офицерские банды стали нападать на мирное население, грабить его и даже местами убивать представителей Советской власти…»

Виктора окликнули зубоскалившие парни.

— Что нужно? — недовольно спросил тот.

— Дело есть, — криво усмехнулся казак.

Виктор взглянул на него исподлобья и снова уткнулся в газету:

«Скрываясь в горах группами в двадцать или тридцать человек, они порою совершают налеты на станицы и забирают у населения скот, хлеб и одежду.

Чего желают эти бродячие в горах офицерские банды? Неужели они думают, что им удастся еще раз втянуть население Кубани в гражданскую войну с трехмиллионной Красной Армией? Или они просто, не желая работать, решили заниматься грабежом и больше ничего?

Мы спрашиваем, кому же они приносят вред своими разбойничьими проделками?..»

Подошел Корягин с трубкой в зубах, протянул Виктору руку.

— Давно ждешь?

— Минут десять, — ответил тот и пошел с председателем в ревком.

— Что там? — стрельнув глазами в сторону газеты, поинтересовался Корягин, и шрам, белевший вдоль левой его щеки, прорезался еще глубже, придав загорелому лицу суровое выражение.

— О бело-зеленых пишут… Баталпашинский отдел [21] Баталпашинский отдел — административная единица в составе Кубанской области Российской империи и Кубано-Черноморской области РСФСР, существовавшая в 1869–1922 годах. Административный центр — станица Баталпашинская. На территории бывшего Баталпашинского отдела сейчас располагаются Карачаево-Черкесская Республика, части Кочубеевского района Ставропольского края, Отрадненского и Успенского районов Краснодарского края. — прим. Гриня на осадном положении. Призывают население горных станиц к борьбе с бандами…

Корягин взял газету, скользнул глазами по строчкам:

«Казаки, горцы и крестьяне, уничтожайте эти разбойничьи офицерские банды, как бешеных собак, выдавайте их агентов, не пропускайте им никакого продовольствия, выставляйте повсюду караулы и заслоны».

Во дворе ревкома чоновцы [22] ЧОН — части особого назначения, иррегулярные военные формирования, создававшиеся с мая 1920 года при местных партийных организациях для охраны внутреннего порядка. — прим. Гриня и милиционеры под деревьями чистили винтовки.

Корягин и Виктор поднялись на крыльцо длинного кирпичного здания. В коридоре густой кисеей плавал табачный дым…

У двери за столом сидел дежурный. Вскочив со стула, он принял выправку, приложил руку к кубанке и стукнул каблуками. Корягин в свою очередь козырнул, прошел в кабинет, широко распахнул окно, указал Виктору на стул и вынул из стола бумаги.

— Ну, как твой батько? — спросил он, присаживаясь в старое потертое кресло.

— Поправляется…

Корягин выбил пепел из трубки, сунул ее в нагрудный карманчик гимнастерки и стал рассматривать исписанный фамилиями листок.