Марсель Пруст - Под сенью дев, увенчанных цветами

Однако тем же утром, расставшись с принцессой Люксембургской, г-жа де Вильпаризи сказала мне нечто, поразившее меня еще больше и не имевшее ничего общего с любезностью.

— Вы сын директора министерства? — спросила она. — Говорят, что у вас очаровательный отец. Он сейчас путешествует по прекрасным местам.

За несколько дней до того мы узнали из маминого письма, что отец с г-ном де Норпуа, путешествуя вместе, потеряли багаж.

— Багаж нашелся или вовсе не терялся, — сказала г-жа де Вильпаризи, которая, кажется, была гораздо лучше нас осведомлена о подробностях поездки, хотя мы не понимали почему. — Видимо, ваш отец вернется на неделю раньше, чем предполагал, потому что, судя по всему, не поедет в Альхесирас. Но ему хочется провести на день больше в Толедо: он поклонник какого-то ученика Тициана, забыла имя, но его картины можно увидеть только в Толедо [181] … он поклонник какого-то ученика Тициана… только в Толедо . — Имеется в виду, конечно, Эль Греко (Доменико Теотокопулос; 1541–1614), художник, до тридцати лет работавший в Венеции под руководством Тициана; с 1576 г. его жизнь связана с Толедо. Для эстетики конца XIX в. он оказался одной из ключевых фигур благодаря Теофилю Готье (книга очерков «Путешествие по Испании»). Им восхищались Морис Баррес и Робер де Монтескью — писатели, чье мнение Пруст весьма ценил. В России образ Эль Греко важен для эстетики Серебряного века (ср. у А. Ахматовой в «Поэме без героя»: «Чтоб посланец давнего века / Из заветного сна Эль Греко / Объяснил мне совсем без слов…»). .

И я ломал себе голову, по какой случайности беспристрастная подзорная труба, сквозь которую г-жа де Вильпаризи наблюдала, как в расплывчатой дали снует толпа почти неразличимых крошечных человечков из числа ее знакомых, уловила своим волшебным увеличительным стеклом то самое место, где сейчас находится отец, и представила маркизе так отчетливо, в таких мелких подробностях все его радости, обстоятельства, ускорившие его возвращение, таможенные неприятности, любовь к Эль Греко, и, изменив масштаб, в котором маркиза видела отца, показала его ей среди остальных человечков огромным, как Юпитер, которому Гюстав Моро придал сверхчеловеческую стать, изобразив его на своей картине рядом со слабой смертной женщиной [182] … Юпитер… со слабой смертной женщиной . — Ссылка на картину Моро «Юпитер и Семела» (1896). Гюстав Моро (1826–1898) — французский художник и гравер; Пруста привлекал его изысканный и таинственный эстетизм. Моро несколько раз упоминается в «Поисках», а после смерти художника Пруст написал о нем эссе. Семела в древнегреческой мифологии — смертная женщина, которая родила от Зевса сына, Диониса, но из-за хитрости ревнивой Геры погибла в огне, спаленная молниями Зевса, что и послужило сюжетом картины. .

Распрощавшись с г-жой де Вильпаризи, мы с бабушкой остались перед отелем подышать воздухом, ожидая, когда из окна нам подадут знак, что наш обед уже на столе. Вдруг поднялась суматоха. Это молодая любовница короля дикарей возвращалась с купания к обеду.

— Воистину, бич божий, хоть уезжай из Франции! — в ярости воскликнул староста.

Тем временем жена нотариуса, вытаращив глаза, взирала на мнимую государыню.

— Не могу вам передать, как меня раздражает, когда госпожа Бланде засматривается на этих людишек, — заметил староста председателю. — Мне хочется отвесить ей оплеуху. Вот так и раздувают значение всякой шушеры, а им только того и надо, чтобы на них глазели. Скажите ее мужу, пускай объяснит ей, что это смехотворно; если они не перестанут обращать внимание на этих ряженых, я с ними раззнакомлюсь.

Прибытие принцессы Люксембургской, чей экипаж останавливался перед отелем в тот день, когда она привезла фрукты, тоже не ускользнуло от внимания компании, состоявшей из жен нотариуса, старосты и председателя: их уже несколько дней изрядно беспокоил вопрос, кто такая эта г-жа де Вильпаризи — настоящая маркиза или авантюристка, причем все три дамы жаждали убедиться, что она недостойна почтения, которым ее окружают. Когда г-жа де Вильпаризи шла через холл, жена председателя, которой всюду чудились самозванки, отрывалась от рукоделия и смотрела на нее с таким видом, что ее подруги помирали со смеху.

— Знаете, — надменно говорила она, — я для начала всегда предполагаю худшее. Я поверю, что женщина замужем, не раньше, чем мне покажут метрику и свидетельство о браке. Словом, не сомневайтесь, я проведу свое маленькое расследование.