Александр Дюма - Дюма. Том 09. Виконт де Бражелон, или Еще десять лет спустя. Части 1,2

— Слишком выгодно.

— Как так?

— Блестящие дела редко удаются.

— Но это удастся наверное, и вот доказательство: я за него берусь. Ты извлечешь немалую выгоду, да и я тоже. Скажут: «Вот что совершил господин д’Артаньян в старости». Обо мне будут рассказывать легенды. Я попаду в историю, Планше. Я жажду славы!

— Ах, сударь! — вскричал Планше. — Как подумаю, что здесь, среди моей патоки, чернослива и корицы, обсуждается такой великий проект, лавка моя кажется мне дворцом!

— Но берегись, Планше, берегись! Если узнают хоть что-нибудь, то Бастилия ждет нас обоих. Берегись, друг мой, ведь мы составляем заговор против министров: Монк — союзник Мазарини. Берегись!

— Когда имеешь честь служить вам, так ничего не боишься; а когда имеешь удовольствие вести с вами денежные дела, так умеешь молчать.

— Хорошо. Это касается тебя больше, чем меня: я через неделю буду уже в Англии.

— Поезжайте, сударь, и чем скорее, тем лучше.

— Так деньги готовы?

— Завтра будут готовы: вы их получите из моих рук. Желаете получить золотом или серебром?

— Золотом удобнее. Но как мы оформим все это? Подумай-ка!

— Очень просто: вы дадите мне расписку, вот и все.

— Нет, нет, — живо сказал д’Артаньян. — Я во всем люблю порядок.

— И я тоже; но с вами…

— А если я там умру, если меня убьет мушкетная пуля, если я обопьюсь пивом?

— Ах! Поверьте, в этом случае я буду так огорчен вашей смертью, что забуду о деньгах.

— Благодарю, Планше, но порядок прежде всего. Мы сейчас напишем условие, которое можно назвать актом нашей компании.

Планше принес бумагу, перо и чернила.

Д’Артаньян взял перо, обмакнул его и написал:

«Отставной лейтенант королевских мушкетеров, г-н д'Артаньян, ныне живущий на Тиктонской улице, в гостинице „Козочка“, и торговец г-н Планше, живущий на улице Менял, при лавке под вывескою „Золотой пестик“, условились о нижеследующем:

Составляется компания с капиталом в сорок тысяч ливров для эксплуатации идеи г-на д'Артаньяна. Г-н Планше, познакомившись с этой идеей и вполне ее одобряя, вручает г-ну д'Артаньяну двадцать тысяч ливров. Он не должен требовать ни возвращения капитала, ни уплаты процентов до тех пор, пока г-н д'Артаньян не вернется из Англии, куда теперь едет.

Господин д'Артаньян, со своей стороны, обязуется приложить свои двадцать тысяч ливров к деньгам, полученным от г-на Планше. Г-н д'Артаньян употребит эту сумму в сорок тысяч ливров по своему благоусмотрению, обязуясь, однако, выполнить нижеизложенное условие.

Когда г-н д'Артаньян каким бы то ни было способом возвратит его величеству королю Карлу II английский трон, он должен выплатить г-ну Планше всего…»

— Всего полтораста тысяч ливров, — наивно сказал Планше, увидев, что д’Артаньян остановился.

— Нет, черт возьми! — сказал д’Артаньян. — Прибыль нельзя делить пополам, это было бы несправедливо.

— Однако, сударь, мы участвуем в деле поровну, — робко заметил Планше.

— Правда, но выслушай следующий пункт, любезный Планше; если он покажется тебе не совсем справедливым, мы вычеркнем его.

И д’Артаньян написал:

«Поелику г-ну д’Артаньян жертвует компании, кроме капитала в двадцать тысяч ливров, свое время, уменье и свою шкуру, а все эти предметы для него весьма ценны, особенно последняя, то г-н д’Артаньян из трехсот тысяч ливров оставит себе двести тысяч, то есть на его долю придется две трети всей суммы».

— Очень хорошо, — сказал Планше.

— Справедливо?

— Вполне справедливо.

— И ты удовлетворишься сотней тысяч?

— Еще бы! Помилуйте! Получить сто тысяч ливров за двадцать тысяч!

— В один месяц, понимаешь ли?

— Как! В месяц?

— Да, я прошу у тебя только месяц срока.

— Сударь, — великодушно сказал Планше, — я даю вам шесть недель.

— Благодарю, — любезно ответил мушкетер. Компаньоны еще раз перечли акт.

— Превосходно, сударь, — сказал Планше. — Покойный Кокнар, первый муж баронессы дю Валлон, не мог бы лучше составить эту бумагу.

— Если так, подпишемся.

Оба подписали акт.

— Таким образом, — сказал д’Артаньян, — я никому ничего не буду обязан.

— Но я буду обязан вам, — сказал Планше.

— Как знать! Как я ни забочусь о своей шкуре, Планше, однако я все же могу оставить ее в Англии, и ты все потеряешь. Кстати, я вспомнил о самом нужном, самом важном пункте. Давай-ка я припишу его:

«Если г-н д’Артаньян погибнет во время предприятия, то компания ликвидируется и г-н Планше заранее прощает тени г-на д’Артаньяна двадцать тысяч ливров, которые он, Планше, внес в кассу поименованной компании».