Александр Дюма - Дюма. Том 09. Виконт де Бражелон, или Еще десять лет спустя. Части 1,2

— Друзья Ф., — указала пальцем маркиза.

— Но что значат слова: "которых должна приговорить судебная палата"?

— Кажется, это вполне ясно. Впрочем, вы еще не кончили, читайте дальше.

Фуке продолжал:

"…Двух первых присудить к смертной казни, третьего уволить вместе с д'Этмоном и с де Лаваллетом, конфисковав их имущество".

— Великий Боже! — воскликнул Фуке. — Казнить Лиодо и д’Эмери! Но если даже судебная палата приговорит их к смерти, то король не утвердит приговора, а без его утверждения их не могут казнить.

— Но король сделал Кольбера интендантом.

— Ах, — воскликнул Фуке, словно увидев бездну, разверзшуюся у его ног. — Нет, это невозможно! Невозможно! А кто это навел карандашом по следам, оставленным Кольбером?

— Это сделала я, боясь, что следы сгладятся.

— О!.. Я узнаю все!

— Вы ничего не узнаете! Для этого вы слишком презираете своего врага.

— Простите меня, дорогая маркиза. Да, Кольбер — мой враг, согласен. Да, Кольбер — опасный человек, признаюсь. Но у меня впереди еще много времени. А теперь вы здесь, вы доказали мне свою преданность, может быть, даже любовь… Мы, наконец, одни…

— Я пришла сюда, чтобы спасти вас, а не для того, чтобы погубить себя, господин Фуке, — сказала маркиза, вставая. — Итак, остерегайтесь!

— Право, маркиза, вы напрасно тревожитесь, и если ваша боязнь не предлог…

— Кольбер — человек с сильной волей! Остерегайтесь его…

— А я? — спросил Фуке, в свою очередь поднимаясь с места.

— Вы? Вы только благородный человек. Повторяю: остерегайтесь Кольбера!…

— И это все?

— Я сделала все что могла, рискуя погубить свою репутацию. Прощайте.

— Не прощайте, а до свидания!

— Быть может… — произнесла маркиза.

Протянув Фуке руку для поцелуя, она так решительно направилась к двери, что Фуке не посмел преградить ей дорогу.

С поникшей головой, с омраченным лицом, отправился он в обратный путь по подземному ходу, соединявшему два дома.

Быстро пройдя подземелье и нажав пружину возле зеркала, Фуке снова очутился в своем кабинете. Едва успел он войти, как услышал стук в дверь и знакомый голос, кричавший:

— Монсеньер, отоприте, пожалуйста!

Фуке быстрым движением скрыл следы своего волнения и отсутствия: разбросал по столу бумаги, взял в руку перо и, чтобы выиграть время, спросил через дверь:

— Кто там?

— Как! Монсеньер не узнает меня? — послышался ответ.

"Как не узнать тебя, дружище?" — сказал Фуке про себя.

— Это вы, Гурвиль? — спросил он громко.

— Конечно, я, монсеньер.

Фуке поднялся и, в последний раз посмотрев на зеркало, отпер дверь и впустил Гурвиля.

— Ах, монсеньер, какая жестокость! — сказал он.

— Почему?

— Вот уже четверть часа, как я умоляю вас отпереть, а вы даже не отвечаете.

— Запомните раз навсегда: я не терплю, чтобы меня беспокоили во время работы. Хотя вы, Гурвиль, и составляете исключение, я все же хочу, чтобы для других мое запрещение оставалось в силе.

— В такую минуту, монсеньер, я готов разбить, снести, опрокинуть всякие запреты, все двери, замки и стены.

— Ого! Значит, случилось что-нибудь очень важное? — спросил Фуке.

— Очень.

— Что же произошло? — продолжал Фуке, слегка обеспокоенный волнением своего ближайшего сотрудника.

— Учреждена тайная судебная палата.

— Мне это известно. Но разве она уже собралась?

— Не только собралась, монсеньер, но уже успела вынести приговор…

— Приговор? — произнес министр, побледнев и с дрожью, которую он не мог скрыть. — Кому же?

— Вашим друзьям.

— Лиодо и д’Эмери?

— Да, монсеньер.

— К чему же они приговорены?

— К смертной казни.

— Не может быть! Нет, это невозможно!.. Вы ошибаетесь, Гурвиль.

— Вот копия приговора, который сегодня должен быть подписан королем. Быть может, он уже подписал его.

Фуке схватил бумагу, быстро пробежал ее и возвратил Гурвилю со словами:

— Король не подпишет этого приговора.

— Монсеньер, Кольбер — смелый советчик… Опасайтесь его.

— Опять Кольбер! — воскликнул Фуке. — Вот уж два-три дня я беспрерывно слышу это имя! Слишком много чести для такого ничтожества. Пусть Кольбер появится, и я рассмотрю его; пусть он поднимет голову, и я раздавлю его; но согласитесь, что бороться можно только с таким противником, который хоть что-нибудь из себя представляет.

— Терпение, монсеньер, вы не знаете Кольбера… Постарайтесь его изучить. Это один из темных финансовых дельцов, подобных метеорам, которых никогда не видишь до их разрушительного вторжения. Появление их гибельно.