Василий Аксенов: Пора, мой друг, пора

– Знакомьтесь, это Валя Марвич, наш сотрудник, – сказал Нема.

Какой тактичный человек Нема! Ведь вся эта компания вечно ошивается на съемочной площадке и знает, какой я сотрудник.

Девицы на меня даже не взглянули, а те трое так и уставились, должно быть, их костюм мой удивил, что же еще.

– Здравствуй, Валя, – сказала Таня. – Мы с тобой потом поговорим?

Это тоже удивило тех троих.

– Слушай, тут у нас попался такой комик, умрешь, – шепнул мне Нема и показал глазами на парня в зеленой рубашке.

– Здорово, друг, – сказал я и протянул руку этому шуту – ясная у него была роль.

– Виктор, – быстро сказал он. – Митрохин.

– Спроси у него, кто он такой, – шепнул мне Нема.

– Ну ладно, – сказал я. – Ты кто такой, друг?

– Я сам из Свердловска, – быстро ответил он. – Пришлось мне здесь пережить тридцатидневную экономическую блокаду.

Те трое, и девицы, и Нема, и Потанин, и Таня прямо зашлись от смеха.

– Третий раз уже рассказывает, и слово в слово, – шепнул мне Нема.

Парень с полной серьезностью продолжал:

– Конечно трудно приходится человеку, когда у него бензин на ноле. Знаешь, что такое бензин на ноле? Не то что совсем нет, а так, на два-три выхлопа. Но я не терялся. Утром надеваю свежую рубашку, покупаю свежую эстонскую газету и иду на вокзал к приходу ленинградского поезда. Стою, читаю газету, кожаная папка под мышкой, понимаешь? Подходит поезд, из него выходит добропорядочная семья: папа, мама, дочка, весьма симпатичная…

– Ну, слово в слово, – шепчет мне на ухо Нема.

– Естественно, они растеряны – незнакомый город, незнакомая речь. В тот момент, когда они проходят мимо меня, я опускаю газету и говорю, заметь, по-русски: «Любопыт-но». Конечно, они бросаются ко мне с вопросами, и тут совершенно случайно выясняется, что у меня есть свободное время. То да се, я веду их по улицам, просто как галантный приветливый патриот этого города, показываю достопримечательности, помогаю устроиться в гостинице, то да се. Приходит время обеда, и я веду их в ресторан. Здесь, – он приостановился и взял сигарету, один из троих дал ему огонька, – здесь я иду ва-банк и наедаюсь до потери пульса. Конечно, они платят за меня. Наутро я их провожаю в Таллин, в Ригу или в Пярну. Они уже привыкли ко мне, журят, как родного сына.

– Отличный способ, – сказал я.

Нема подвинул мне рюмку, но я не выпил. Противна мне была эта изнемогающая от смеха компания.

– Есть еще один способ, – напористо продолжал парень. – Известно, что в этот город часто приезжают девушки из Москвы и Ленинграда для того, чтобы рассеяться после сердечных неудач. И вот здесь они встречают меня, приветливого и галантного старожила. Ну, снова прогулки, беседы… Совершенно случайно я даю им понять, что не ел уже шесть дней…

– Опять хороший способ, – сказал я.

– Что делать? – развел он руками. – Но все же такой образ жизни имеет и теневые стороны, накладывает на человека свой отпечаток.

– Какой же, Витя? – угасающим шепотом спросила Татьяна.

– В лице появляется нечто лисье, – таинственно сообщил он.

Стол задрожал от хохота. Честно говоря, я тоже не выдержал.

Парень растерянно огляделся, потом бегло улыбнулся и снова приготовился что-то рассказывать, но Нема и Потанин собрались уходить, и он тоже встал вместе с ними.

– До завтра, друзья, – сказал он. – Как всегда, в баре?

Он пошел к выходу с Потаниным и Немой, худой, высокий, с коротким ежиком волос, действительно с кожаной папкой под мышкой. Беспомощно вертящаяся на тонкой шее голова, блуждающая улыбка – как-то не похож он был на такого уж ловкача.

– Параноик какой-то? – спросил я Таню.

– Смешной тип, – сказал один из тех троих. – Уже прозвище получил.

Парень вдруг вернулся, подбежал к нам.

– Смотрите, – воскликнул он, показывая на людей, облепивших стойку, – здорово, правда? Как они взвиваются, а?

Завинчиваются! Еще бы каждому пистолет на задницу, а? Техас!

Ну, пока!

За столиком все снова скисли от смеха.

– Ну, так какое же прозвище? – спросил я.

– Кянукук, – сказал один из тех троих. – По-эстонски – «Петух на пне».

– Так ликер какой-то называется, – вспомнил я.

– Правильно. Он нам уже все уши прожужжал с этим ликером.

Рекламирует этот ликер, как будто мы сами не знаем.

– Да уж в этом-то вы, должно быть, разбираетесь, – сказал я, нехорошо улыбаясь. – Небось уже по уши налились этим ликером?

– Валя… – сказала Таня.

– Подумать только, – сказал один из троицы, – приключений приехал искать из Свердловска! Потеха, правда?