Димитр Димов - Анатом Да Коста

– Вы знаете, кто этот пожилой господин, который танцует с молоденькой девушкой? – спросила она.

– Нет, – ответил я.

– Но это знаменитый артист Дюверье из «Комеди Франсез»!

– Ах вот как! – воскликнул я, удивленный тем, что случай свел меня на одном пароходе с артистом Дюверье.

– Да! – продолжала дама. – А девушка, с которой он танцует, – его секретарша. – Внезапно она покраснела и добавила с негодованием: – «Собственная», в полном смысле этого слова.

– Он ничуть этого не стесняется! – произнес я с упреком в тон ей.

Моя собеседница носила замысловатую прическу и была одета в длинное платье из шуршащей лиловей тафты. Она сообщила мне, что она вдова и едет в Рио-де-Жанейро повидаться с замужней дочерью. Голые спины у женщин, особенно у тощих и пожилых, производят на. меня неприятное впечатление. Я подумал, что лучше будет поскорей убраться в свою каюту, но прежде, чем это сделать, спросил:

– Может быть, часто бывая у дочери в Рио-де-Жанейро, вы слышали что-нибудь об анатоме Да Косте?

– Нет!.. – ответила аргентинка с глубоким сожалением. – Я не знаю этого анатома.

Я поклонился и оставил ее на попечение молодых офицеров экипажа. Экипаж французского парохода отличается ни с чем не сравнимой галантностью. Его офицеры приглашают танцевать каждую даму, оставшуюся по той или другой причине без партнера.

Накануне прибытия в Рио-де-Жанейро я отправил телеграмму Анетте Жераес. На другое утро я встал рано и приготовился к выходу в город.

Залив Рио-де-Жанейро так прекрасен, что, любуясь им с палубы, я забыл не только про Анетту Жераес, но даже про анатома Да Косту. Перед входом в залив торчит голый и пустой гранитный утес с почти отвесными стенами, вероятно, это и есть знаменитый Пан-ди-Асукар. Напротив пего амфитеатром вздымаются горы, хаотичные очертания которых тают в легком молочно-голубом тумане. Темно-зеленые тропические леса покрывают их крутые склоны, а у подножия, как огромный венок, лежит город с разноцветными фасадами домов, утопающий в зелени пальм… Небо в то утро было удивительно яркое, цвета синего сапфира, но над горами, полукружием охватившими залив, сгущались тяжелые, серые с серебрОхМ тучи, которые обещали к обеду сильнейшую грозу с ливнем.

Пока я смотрел на все это, наш океанский гигант, влекомый катерами, медленно подходил к причалу. Меня удивило безлюдие в порту. Подъемные краны не работали, на причалах не было ни грузчиков, ни встречающих. Вместо них там патрулировали солдаты в белой форме и в пробковых шлемах. Только тогда я заметил, что на палубе царит возбуждение. Бразильцы, сбившись в кучки, курили и что-то бурно обсуждали, а их жены, одетые для выхода в город, нервно сновали с места на место, распространяя тяжелое благоухание своих духов, и ругали мужей за то, что те не заботятся о детях и багаже.

Рядом со мной, облокотившись на перила, стоял судовой врач, который накануне пригласил меня в бар на стаканчик виски.

– Что происходит? – спросил я удивленно.

– Разве вы не знаете? – ответил врач. – Президент Бразилии покончил самоубийством.

– В самом деле? – спросил я взволнованно. – Когда?

– Два часа тому назад. Докеры бастуют, а правительство объявило военное положение.

Смерть бразильского президента меня не особенно потрясла. Но это событие могло сорвать посещение города.

– Как неприятно! – сказал я с досадой. – Значит, есть опасность не получить пропуск на берег. Так ведь?

– На берег могут сойти только те пассажиры, которые едут в Рио-де-Жанейро.

Судовой врач был отзывчивым человеком и тотчас вошел в мое положение.

– Я постараюсь раздобыть для вас пропуск у полицейского комиссара, – предложил он, – я объясню ему, что вы должны непременно повидаться с анатомом Да Костой.

И хотя врач тоже не знал этого анатома, он пошел за меня хлопотать. Вскоре он вернулся в сопровождении французского комиссара, который нес пропуск.

– С этим пропуском вы можете выйти на причал, – сказал комиссар озабоченно, – но не знаю, пропустят ли вас бразильские власти в город… Вокруг порта полицейские посты… Если вас остановят, в ваших интересах немедля вернуться на судно.

– Благодарю вас, – сказал я вежливо.

Я отдал ему свой паспорт и в обмен получил пропуск.

Тем временем спустили трап и пассажиры, ехавшие до Рио-де-Жанейро, стали выходить. Рядом со мной, с пропусками в руках, шло несколько аргентинцев. Из их разговора я понял, что они собираются развлечься в увеселительных заведениях города. Тогда я поотстал от них, чтобы остальные пассажиры не подумали, будто я вхожу в их компанию.