Эрве Базен - Крик совы

От яркого, почти южного солнца все становилось еще суше. В воздухе ни малейшего дуновения, и ни одного барашка в ярко-синем небе цвета пояса Пресвятой девы. Желтая, с беловатыми прожилками, смешанная с кусочками слюды глина, наваленная рядом с другой, еще не засыпанной могилой, казалась буквально обожженной. Красные и потные носильщики быстро на веревках опустили гроб, и мадам Резо очутилась вдруг рядом с мсье Резо для гораздо более долгой совместной жизни, чем предыдущая. Теперь она будет наслаждаться покоем, который редко удается изведать живым, считающим, что на два метра под землей они будут им обеспечены. Присутствующие окропили гроб святой водой, причем фермеры аккуратно чертили в воздухе крест, а горожане делали такой жест, словно отгоняли назойливых мух. «Общество» не явилось (и я знал, кто за это ответствен) — пришли только крестьяне в галстуках на резинке, завязанных вечным узлом, с трудовыми мозолями на руках, которые замечаешь при рукопожатии (я подумал: какая безграничная доброта! Покойница, которая всю жизнь ничего не делала, жила вот этими мозолями, трудом этих самых крестьян). Кюре уже ушел, когда нотариус, замыкавший шествие, перешел от соболезнований к делу:

— Я не приглашаю вас к себе в контору: завещание мадам Резо еще не зарегистрировано. Но я сразу же могу сказать вам, в чем оно состоит. Содержание его неожиданно: мадам Резо назначила главной наследницей мадемуазель Жозефину Форю, именуемую Саломеей, свою сводную внучку.

— Что?! — изумился Фред. — Она лишает нас наследства? Это незаконно.

— Нет, — сказал нотариус. — Поскольку есть три прямых наследника, доля мадемуазель Форю сводится к той части состояния, которой мадам Резо имела право располагать, то есть к одной четвертой. Мадам Резо, впрочем, могла бы просто оставить мадемуазель Саломее эту часть — сумма была бы та же самая. Сделав ее главной наследницей, она, конечно, хотела выразить что-то другое.

— Как же она, наверное, сейчас забавляется, — сказала Соланж. — Здорово она подшутила над вами!

— Надо признаться, — сказал Марсель, — что это похоже на пинок ногой напоследок.

— Да, на пинок в зад, — сказал Фред.

Покраснев, оба злобно смотрели на белую как полотно Саломею.

— Во всяком случае, — сказала она, — я отказываюсь.

— Вы не можете этого сделать, — возразил мэтр Дибон, — и ваши родители не имеют права сделать это за вас — вы ведь несовершеннолетняя.

— Но я юридически дееспособна, — протестовала Саломея.

— Вы можете приобретать, но не имеете права отчуждать. Сейчас как раз дебатируется вопрос о том, чтобы изменить статью семьдесят шестую и предоставить несовершеннолетним, но юридически дееспособным полные гражданские права, однако эта поправка еще не утверждена. Вы являетесь наследницей мадам Резо, угодно вам это или нет; впрочем, только на словах, ибо, поскольку вы не связаны с ней узами родства, вам придется платить большой налог.

— Мы нашли пятьдесят тысяч франков в сумочке мадам Резо, — сказала Бертиль; она чувствовала себя крайне неловко и торопилась этим благородным поступком искупить наследство, оставленное дочери.

— Я буду вам признателен, если вы передадите их мне, — сказал нотариус. — Но боюсь, — продолжал он, обращаясь ко мне, — что мадам Резо собрала эту сумму в ущерб вам. Мне известно это от супругов Жобо: три недели назад, вскоре после того, как я позвонил вам по поводу утечки воды из водопровода, мадам Резо неожиданно прибыла в «Хвалебное» и продала все, что там оставалось от резных панелей и ценной мебели.

— Это еще нужно доказать, — сказал верный себе Фред.

— Когда вы предполагаете произвести опись имущества? — спросил Марсель.

— Вы ведь продали «Хвалебное» вместе с обстановкой, — уточнил нотариус. — Отныне новый владелец, хоть он и не пользуется своей собственностью, может делать с ней все, что захочет. Для вас важнее всего вскрыть сейф в Парижском национальном банке.

— Я подумал о парижской квартире, — сказал генеральный президент-директор.

— О какой квартире? — спросил нотариус. — В Париже мадам Резо не имела никакой собственности. Она останавливалась там у мадемуазель Форю.

— Это чистая видимость — сказал Фред. — Ясно же, кто платил за квартиру.

— На сей раз, мсье, доказывать придется вам.

— С меня довольно! Надеюсь, ты быстро со всем этим покончишь! — воскликнул вдруг Жаннэ, который приехал только по настоянию Мари, оставшейся в клинике.

Широкими шагами он пошел в сторону городка. Я попрощался и последовал за ним вместе со всей своей семьей.