Джек Лондон - Зеленый Змий

Наступают сумерки, и хищные животные вышли на охоту. Я наблюдаю за жалкой трагедией жизни, питающейся чужой жизнью. Тут нет места нравственности. Нравственность обитает в одном лишь человеке, и он же создал ее: это закон, помогающий жить и относящийся к разряду низших истин. Все это уже было известно мне в дни долгой болезни. Я знал более великие истины, которые я удачно приучил себя забывать, истины столь серьезные, что я отказался принимать их всерьез и только понемногу подходил к ним (так осторожно!), как к неприятным воспоминаниям, находящимся на совести, которые боишься разбудить. Я прикоснулся к ним и оставил их. Я был слишком мудр, слишком хитроумен, чтобы будить их. Теперь же Светлая Логика против моей воли будит их, ибо она отважна и не страшится никаких чудовищ земной мечты.

…Когда звучит гонг к обеду, то стакан мой уже опрокинут вверх дном. Насмехаясь над Светлой Логикой, я выхожу к гостям за стол и с деланной серьезностью обсуждаю современные журналы и маленькие пустячки ежедневной жизни, пуская в ход всякие увертки и хитрости. Словопрения сквозь дебри парадоксов и высмеивания. Когда же мое настроение меняется, то как весело ставить собеседников в тупик игрой с трусливыми буржуазными фетишами, и смеяться, и пускать эпиграммы вслед исчезающим призракам богов, и разврату, и безумию мудрости.

Лучше всего быть шутом! Шутом! Никто из собеседников не считает, что я навеселе. Я просто в великолепном настроении. Мне надоедает работа мысли, и, когда мы встаем из-за стола, я пускаюсь во всякие шутки и завожу игры, которые проходят с веселой шумливостью.

Когда же вечер кончается и все распростилиав друг с другом, то я возвращаюсь через кабинет, полный книг, ложусь спать и, находясь в одиночестве, вновь встречаюсь со Светлой Логикой, непобедимой и не оставившей меня.

Мои алкоголические воспоминания приближаются к концу. Сознаюсь, что я остался жить на нашей планете исключительно благодаря особому счастью, здоровой груди, широким плечам и крепкому организму.

Я выжил не вследствие каких-нибудь личных достоинств, но потому, что органически я не был настоящим пьяницей, и организм мой успешно боролся с разрушениями, вызываемыми Зеленым Змием.

Я остался цел благодаря бесконечному и абсолютному счастью и везенью — назовите его как хотите. Жизнь моя, карьера и жизнерадостность не сокрушены. Они, конечно, пострадали, но, подобно человеку, чудесно спасшемуся в убийственном бою, я могу дивиться огромному числу погибших.

Подобно солдату старых войн, взывающему: «Долой войну!» и я взываю: «Долой отравление нашего юношества!» Можно кончить войну, остановив ее, а пьянство можно прекратить, запретив его. В Китае прекратили общее употребление опия запрещением возделывать и ввозить его. Все философы, бонзы и доктора Китая тысячу лет бесполезно проповедовали бы против опиума, и употребление его ничуть не уменьшилось бы, пока он оставался доступен. Такова природа людей.

Мы очень гордимся тем, что у нас под запретом мышьяк и стрихнин, и обезвреживаем зародыши тифа и туберкулеза; так отнеситесь таким же образом к Зеленому Змию: остановите его! Не позволяйте ему ходить на свободе, не разрешайте торговать ядом на погибель нашему юношеству! Я пишу не ради алкоголиков, не для них, а ради нашей молодежи, которую привлекает возможность приключений и веселое настроение мужчин, испорченных нашей варварской цивилизацией, предлагающей им яд на каждом углу. Я пишу ради здоровых, нормальных мальчиков, которые должны родиться или уже родились.

В Вот в чем, главном образом, причина того, что я отдал голос за право женщин голосовать. Я голосовал за женщин, зная, что они, наши жены и матери, сумеют изгнать Зеленого Змия из нашего существования и вышвырнуть его в историческое прошлое наших исчезнувших варварских обычаев. Быть может, я жалуюсь оттого, что пострадал сам, прошу вспомнить, что я пострадал немало и не хотел бы, чтобы моих детей постигла подобная судьба.

Женщины — истинные блюстительницы нашей расы. Мужчины же расточители, искатели приключений и игроки и спасаются лишь благодаря своим женщинам. Лишь только женщины добьются права голоса в каком бы то ни было обществе, они немедленно займутся закрытием питейных домов. Мужчины едва ли когда-нибудь сами решатся закрыть их (так же, как и жертвы опия едва ли станут издавать законы против продажи его).

Но женщины знают, что им надо делать! Они уже заплатили неисчислимую дань потом и слезами за употребление алкоголя мужчинами.