Катарина Причард: Золотые мили

Сколько положено труда, сколько сил ушло на то, чтобы дать Дику возможность изучать геологию и металлургию! И теперь, когда он получил на Боулдер-Рифе место младшего лаборанта, нельзя допустить, чтобы какая-нибудь нелепая случайность расстроила все его планы. И она, и Морис всегда учили своих сыновей, что нужно жить скромно и честно. Нет, нельзя допустить, чтобы Пэдди Кеван с его торговлей краденым золотом бросил тень на ее семью, думала Салли, а это легко может случиться, если у них в доме начнут производить обыски… Хотя, конечно, потерять сейчас такого постояльца, как Пэдди Кеван, тоже досадно.

— Эй, Маритана! А тебя еще, видать, не зацапали? — шутливо окликнули Маритану два рудокопа, проходившие мимо.

— И не зацапают, — с хриплым смешком отозвалась Маритана. — Пока не пересажают еще кое-кого.

Она соскочила с двуколки, толкнула калитку и вошла во двор; в руках у нее был пустой мешок из-под сахара. Мимо козьего загона, огородных грядок с побуревшей прошлогодней ботвой она не спеша приближалась к миссис Гауг.

— Доброе утро, миссис Салли, — сказала Маритана. — Пэдди дома?

— Дома, — сухо отвечала Салли. — И, верно, ждет тебя, как всегда.

Маритана зашагала к дому. В ее походке, во всей ее тощей фигуре чувствовался молчаливый вызов, несмотря на ветхое тряпье, придававшее ей жалкий вид.

Да, это уже не та пугливая дикарка, подумала Салли. Маритана превратилась в долговязую, костлявую женщину; сухая, темная, как оберточная бумага, кожа обтягивала выступающие скулы; в карих глазах притаилась хитрая усмешка, а в жестких линиях большого, ставшего тонким рта застыло брезгливое выражение, словно она отведала что-то омерзительное и никак не может отделаться от чувства гадливости.

— Не спугни мою мускусную утку — она там, под виноградным кустом! — крикнула ей вдогонку Салли.

— Ну, она сейчас даже меня не побоится.

Хриплый смешок Маританы резко оборвался, когда перед ними предстал Пэдди Кеван. Он остановился в дверях своей комнаты, и вид у него был такой, словно он едва успел натянуть на себя рубашку и штаны. Заспанный, небритый, рыжие волосы взлохмачены. Маритана прошла к нему в комнату, и Пэдди захлопнул за нею дверь.

Маритана недолго пробыла у Пэдди. Когда она вышла на крыльцо и спустилась во двор, мешок из-под сахара тяжело свисал с ее плеча: очевидно, он уже не был пуст.

— До свидания, миссис Салли, — обронила она, проходя мимо, и хитрая усмешка снова скользнула по ее губам.

— Не будь дурой, Маритана, напрасно ты думаешь, что это так и будет сходить тебе с рук! — не выдержала Салли. — Право же, игра не стоит свеч. Пусть твой муж сам устраивает свои темные делишки.

— Я была дурой всю жизнь, — угрюмо отвечала Маритана. — Ну, а на этот раз своего не упущу, не беспокойтесь.

Она прошла в калитку, притворила ее за собой, распутала вожжи, замотанные за ступицу колеса, и взобралась на сиденье.

— Вы бы лучше за своими приглядели, миссис Салли! — крикнула она и хлестнула лошадей.

Вся кровь бросилась Салли в лицо. Она швырнула мокрое белье обратно в корзину, чуть не бегом ринулась через двор, поднялась на крыльцо и постучалась к Пэдди.

— Вот что я вам скажу, — сердито заговорила она, направляясь к своему постояльцу, который сидел за столом и вписывал какие-то цифры в счетную книгу. — Мне нет дела до того, как вы наживаете свои деньги, но я не желаю, чтобы Маритана появлялась здесь каждое воскресенье. Всякому дураку известно, что ей здесь нужно. И ее не сегодня-завтра поймают с поличным, уж будьте уверены.

— Тише, тише, мэм, — сказал Пэдди, — вас-то это почему беспокоит?

— То есть как это почему, Пэдди Кеван? — нетерпеливо прервала его Салли. — Мне-то хорошо известно, что у вас есть рука в полиции. Кто же не знает, что полицейские сами замешаны в торговле золотом и связаны с Большой Четверкой. Но только на днях Динни Квин говорил, что хозяева рудников страшно обозлены хищениями золота и что готовится настоящий поход. Ну так я не желаю, чтобы это коснулось моего дома. Не желаю, чтобы вы прятали здесь краденое золото, — а потом полиция начнет шарить у меня по всем углам.

— Черт побери, мэм, — осклабился. Пэдди, — уж не думаете ли вы, что я сам занимаюсь этими делами? Да я лет десять как не спускался в забой. А если кто-нибудь из ребят и принесет мне иной раз какую-нибудь безделицу, чтобы я помог ему сбыть ее с рук, так вам ли меня за это винить, верно?

— Вы что же, хотите сказать, что кто-то в атом доме доставляет вам золото? — возмущенно спросила Салли.