Марсель Пруст - Комбре

Все мои разговоры с товарищами вертелись вокруг тех актеров, чье искусство, еще мне неведомое, было первой среди множества форм, в которой я предчувствовал явление Искусства. Мне казалось, что неоценимую важность имеют мельчайшие различия в манере того или другого актера произносить тираду и передавать ее оттенки. И смотря по тому, что мне говорили об этих артистах, я располагал их по степени таланта в списках, которые повторял сам себе целыми днями, так что они в конце концов затвердели у меня в мозгу и мешали ему своим неизменным присутствием.

Позже, в коллеже, каждый раз, когда учитель отворачивался и я писал записочку новому другу, первый мой вопрос всегда был о том, был ли он уже в театре и не кажется ли ему, что самый великий актер — Гот, за ним Делоне и т.д. И если, по его мнению, Февр шел только после Тирона, а, скажем, Делоне только после Коклена [77] ...самый великий актер — Гот... только после Коклена... — Актеры театра "Комеди Франсез" Эдмон Гот (1822-1901) и Жозеф Тирон (1830-1891) были заняты в комических ролях; Луи-Арсен Делоне (1826—1903) — в амплуа первых любовников и влюбленных из классического репертуара. Александр Фредерик Февр (1835— 1916) играл в современном репертуаре. Наиболее знаменитый, Бенуа-Констан Коклен, называемый Коклен-старший (1841—1909), прославился в ролях лакеев у Мольера, в роли Фигаро у Бомарше и Сирано де Бержерака у Эдмона Ростана. , внезапная способность к передвижению, которую, утратив гранитную незыблемость, приобретал у меня в уме Коклен тем, что переезжал на второе место, и чудесное проворство, благодатное оживление, которым оказывался наделен Делоне, способный отступить на четвертое, оплодотворяли и расшевеливали мой мозг, помогали ему ощутить, что он расцветает и живет.

Но если меня так занимали актеры-мужчины, если, увидав Мобана, выходившего как-то днем из Французского театра [78] ...выходившего как-то днем из Французского театра... — Французский театр в Париже существовал с 1782 г. и много раз переименовывался; в настоящее время называется "Одеон". , я испытал потрясение и муки любви, то в какое же бесконечное смущение повергало меня имя знаменитой актрисы, пылающее у входа в какой-нибудь театр, или в зеркальном стекле проезжавшей по улице кареты, влекомой конями в изукрашенных розами суголовных ремешках, — лицо женщины, про которую я думал, что она, может быть, актриса, и как мучительно и безнадежно силился я вообразить ее жизнь! Я расставлял по степени таланта самых знаменитых: Сару Бернар, Берма, Барте, Мадлен Броан, Жанну Самари [79] ...самых знаменитых... Жанну Самари... — Сара Бернар (наст. имя Розина Бернар) (1844—1923), первого успеха достигла в "Комеди Франсез" в главных ролях у Расина и Гюго; в 1880 г. покинула "Комеди Франсез", купила театр "Ренессанс", где ставила современные пьесы, а в 1899 г. основала "Театр Сары Бернар", где играла классические роли в "Гамлете", в "Есфири" Расина, в драмах Гюго "Анжело, тиран Падуанский" и "Лукреция Борджиа", а также в пьесах современного репертуара. В романе "В поисках потерянного времени" некоторые ее черты приданы актрисе Берма, вымышленному персонажу: это и ее триумф в "Федре", и ее своеобразная дикция, и развитие ее карьеры; другие черты Берма заимствованы у Рашели, в том числе некоторые особенности ее репертуара, то, что она выбрала басню "Два голубя" для прослушивания, открывшего ей двери "Комеди Франсез", а также ее первые скандальные появления на сцене. Остальные упомянутые актрисы играли в "Комеди Франсез". Жюлиа Рено (1854—1941), сценический псевдоним мадмуазель Барте, играла главные трагические и комические роли в классическом репертуаре, Мадлен Броан (1833—1900) выступала в амплуа героинь комедии, ее племянница Жанна Самари (1857—1890) — в амплуа субреток. Период, когда рассказчик мог их сравнивать, относится к 1875 (дебют Жанны Самари) — 1885 гг. (уход со сцены Мадлены Броан). , но интересны мне были они все до одной. Так вот, мой дядя знал многих из них, а кроме того, знал кокоток, которых я не вполне отличал от актрис. Они бывали у него дома. И мы навещали его только по определенным дням именно потому, что в другие дни к нему ездили женщины, с которыми его семье никак нельзя встречаться, во всяком случае, так считала семья, потому что дяде, наоборот, ничего бы не стоило оказать такую любезность хорошеньким вдовам, которые никогда не были замужем, графиням с громкими именами, служившими, вероятно, всего лишь псевдонимами, и представить их моей бабушке или даже подарить им фамильные драгоценности, из-за чего у них с дедушкой уже не раз вспыхивали ссоры. Часто, когда в разговоре мелькало имя какой-нибудь актрисы, отец говорил маме с улыбкой: "Приятельница твоего дяди"; и я думал о том, что дядя мог бы избавить такого мальчишку, как я, от многолетнего испытательного срока, которому, быть может, тщетно подвергают себя важные персоны под дверьми подобной женщины, не отвечающей на их письма и приказывающей швейцару гнать их из ее особняка: дядя запросто мог представить меня актрисе, своей доброй приятельнице, недосягаемой для многих и многих.