Шэнь Фу - Шесть записок о быстротечной жизни

— Возьми себя в руки. Какова по-твоему должна быть участь певички? Коль скоро она привыкла «одеваться в шелка и вкушать яшмовую пищу» [89] Метафорическое обозначение изысканной еды. , то никогда не сможет довольствоваться шпилькой из шипа терновника и холщовой юбкой. Неужели лучше жить в бедности и горевать, что тебя никто не берет замуж!

Не менее трех раз я принимался успокаивать и утешать ее. Юнь была так потрясена, что кровотечения возобновились с новой силой. Ни пребывание в постели, ни целебные снадобья — ничто не помогало. Временами, казалось, наступало улучшение, но потом все возобновлялось.

Но не только это омрачало нам жизнь. С каждым годом долги наши росли, а мы сами оказались мишенью насмешек всей семьи. Отец мой и родственники были недовольны Юнь, укоряя ее за то, что она стала названной сестрой певички. Я же, оказавшись между двух огней, совсем отчаялся и уже не знал, бывает ли счастье в жизни.

Нашу дочь звали Цин-цзюнь. К тому времени, о котором я пишу, ей исполнилось четырнадцать. Она знает письмо. Отличаясь редкой понятливостью, быстро, научилась преодолевать трудности жизни, закладывая золотые заколки и платье. Был у меня и сын Фэн-сэнь. Ему шел двенадцатый год, и он ходил к учителю. Долгие годы я нигде не служил и, чтобы прокормить семью, открыл лавку по продаже книг и живописных свитков.

Трехдневного дохода от лавки едва хватало, чтобы протянуть один день, и мы дошли до крайности.

Ни у кого из нас не было теплого платья, и в суровые зимы оставалось лишь запастись терпением. Цин-цзюнь ходила в легком платье и, хотя вся дрожала, упорно твердила:

— Мне не холодно.

Видя нашу нищету, Юнь отказалась от лекарей и перестала принимать пилюли.

За это время Юнь лишь однажды поднялась с постели. Это случилось в тот день, когда из управы князя Фу приехал мой друг Чжоу Чунь-сюй. Он искал мастерицу, чтоб заказать вышивку к обложке буддийского фолианта «Сутра сердца». Привлеченная значительным вознаграждением, обещанным за работу, Юнь предложила свои услуги. К тому же она верила, что за украшение буддийского канона судьба отведет от нас беды и ниспошлет нам счастье. Мой друг спешил и не мог долго ждать, и Юнь пришлось закончить работу за девять дней. Конечно, для человека такого слабого здоровья это было непомерным напряжением. Недомогания ее усилились, она стала жаловаться на боли в спине и головокружение. Не думал я, что Будда откажет в милосердии столь несчастному человеку, как я.

Юнь закончила работу, и состояние ее здоровья ухудшилось. Теперь забота о ней еще большим бременем легла на мои плечи, она то и дело требовала, чтобы ей подали воды или вскипятили чай.

Рядом с моей лавкой снимал помещение один шансиец. Он жил тем, что под высокий процент ссужал деньгами. Время от времени он заказывал мне картины. Так, собственно, мы и познакомились. Один из моих приятелей захотел занять у него пятьдесят серебряных монет [90] Имеются в виду серебряные таэли, которые являлись в Китае денежной единицей вплоть до XX в. и попросил меня быть поручителем. Я не счел возможным отказать ему. Вскоре приятель скрылся, прихватив с собой все деньги. Ростовщик, конечно, за долгом пришел ко мне, причем каждый его визит сопровождался руганью. Поначалу я пытался заплатить долг своими картинами, но в конце концов их запас иссяк. Наступил такой момент, когда у меня не осталось ни одной вещи, которую я мог бы отдать в погашение долга. В конце лета мой отец возвратился домой, и ростовщик потребовал от него уплаты долга, подняв сильный шум у нас в доме. Узнав, в чем дело, отец принялся меня ругать. Он сказал:

— Мы принадлежим к кругу, где в обычае носить шапку и пояс чиновника, и не можем брать на себя уплату долгов низких людишек.

Я собрался объяснить ему, как все произошло, но в это время появился посыльный от подруги Юнь из Сишаня, урожденной Хуа, с которой Юнь с детских лет считались названными сестрами. Проведав о нездоровье Юнь, Хуа прислала нарочного. Но отец почему-то решил, что это посыльный от певицы Хань-юань, и, рассердившись еще больше, сказал:

— Твоя жена не блюдет своего достоинства — она стала названной сестрой певички. Да и сам ты, вместо того чтобы водить знакомство с приличными людьми, якшаешься со всяким сбродом. У меня не хватает духу убить тебя [91] Это не пустая угроза. Глава семьи имел право распоряжаться жизнью и смертью своих детей. , я даю тебе три дня сроку, чтоб ты покаялся в своих поступках, — иначе я подам на тебя в суд, обвинив в непочтительности.