Жоржи Амаду - Город Ильеус

— Это коммерческий закон…

— Я знаю… Я не спорю с вами… Может быть, это чистая игра, не спорю, я не говорю, что это шулерство… Я хочу только, чтоб вы разрешили мне уплатить не сразу… Вы разве не видите? Я посадил новые плантации, через три года они дадут плоды… Я буду платить по частям каждый год… Даже если считать по сегодняшней цене — по десяти тысяч рейс за арробу, мои тысяча пятьсот арроб составляют пятнадцать конто… Я буду выплачивать постепенно… А когда цены на какао повысятся…

— Повысятся? — перебил его Карлос. — Не думаю… Какао уже дало всё, что оно могло дать, капитан. Сожалею, но ничего не могу для вас сделать… Такова жизнь… Вы истратили деньги на новые плантации, когда какао шло по хорошей цене, стоило больших денег. Сегодня какао ничего не стоит… Мне не нужно ваше какао, даже если вы его мне даром отдадите. Я в этом году вообще не собираюсь покупать какао…

— Что же будет? — Краска сбежала с лица капитана.

Карлос недоумевающе развел руками.

— Это нечестная игра, сеньор Карлос. Это шулерская игра. А я играл честно…

Карлос почувствовал, что гроза приближается. Но он знал, как обращаться с этими наивными детьми, которые назывались владельцами фазенд какао.

— Как звали вашего тестя?

— Синьо, Бадаро…

— Он тоже проиграл, но проиграл с достоинством… Я ничего не могу сделать.

— То была честная игра, без обмана…

— Не волнуйтесь, капитан. Успокойтесь. Подумайте, кто бы мог вас ссудить деньгами, заплатите, что должны, потом возобновите работы на плантациях. Я хочу только одного: получить то, что мне причитается.

Слова экспортёра нисколько не утешили капитана. Безнадёжно было искать человека, который ссудил бы деньгами, денег ни у кого не было. И не было никого, кто захотел бы дать ему сто восемьдесят конто под ипотечное право на его плантации. Он сказал:

— Я хочу знать только одну вещь: если какао ни гроша не стоит, зачем же вы скупаете на аукционе плантации и фазенды?

Карлос поднялся, чтоб положить конец разговору:

— Почти из милости, капитан. Я забираю у вас плантации, чтобы не потерять всё… И я еще помогаю людям, я уже многих выручил…

На одно мгновенье капитан почти поверил Карлосу, таким искренним казалось его лицо. Но капитан был старым игроком в покер и научился читать лица своих партнёров. В углах рта, в глазах Карлоса Зуде он уловил какое-то жестокое выражение, скрытое глубоко-глубоко за маской добродушия, каким-то особым чутьём он почувствовал, что происходит в душе экспортера. Он тоже встал:

— Вы лжете, сеньор Карлос. Вы обкрадываете людей…

Синьо Бадаро всегда сидел в старом кресле с высокой спинкой, в венском кресле в большом зале помещичьего дома. Он боролся до конца. Жоан Магальяэс, пришелец из других земель, заменил его в этой опасной игре — какао. И проиграл. Но за игорным столом, когда шла честная игра и кто-нибудь пытался плутовать, его били. Синьо Бадаро одобрительно смотрит со своего кресла с высокой спинкой. Жоан Магальяэс протягивает руку словно затем, чтобы проститься с Карлосом Зуде. Звонкая пощечина, служащие за дверями кабинета подымают головы. Но Карлос не трус, он бросается на капитана. Служащие вбегают, разнимают их. Жоана Магальяэса выталкивают. Но он доволен собой.

Дома капитан сказал доне Ане:

— Все достанется им, другого выхода нет… Плантации теперь ничего не стоят… Мы ни в чём не виноваты.

Она стояла, подняв голову, задумчиво глядя вдаль:

— Что ж с нами будет?

— Слушай: много раз я хотел уехать отсюда, устал я жить в этой земле. Я остался, потому что ты не хотела уезжать. Я сделал всё, что мог. Теперь я говорю тебе: я ухожу. Я больше не останусь здесь ни за какие деньги. Ни из-за кого не останусь.

Она повернула голову и взглянула на капитана:

— Я еду с тобой. Куда ты захочешь…

Он улыбнулся, потянул дону Ану за руку, посадил к себе на колени:

— Я знал это…

Карлос Зуде вырвал щетку из рук курьера:

— Идите… Я сам…

Он почистил костюм, запачкавшийся во время схватки с капитаном. Вытолкав Жоана Магальяэса за дверь, управляющий вошёл в кабинет. Карлос сказал, что ему ничего не нужно. Такие неполадки случаются в служебных делах. Лицо его ещё горело. Не стерпел пощёчины, поступил, как мужчина. Не из-за пощечины он чувствовал себя побеждённым, а потому, что капитан не поверил его словам. Карлос Зуде считал, что хорошо знает психологию помещиков, а капитана ему обмануть не удалось. Это было поражение, и Карлоса оно огорчало. Он не хотел вспоминать о драке и стал думать о плантациях Жоана Магальяэса: об этих плантациях он давно мечтал. Это были земли Бадаро, Карлос хотел, чтобы корни, которые связывали его с землей какао, глубоко ушли в почву фазенд Бацаро, он думал о них с каким-то суеверным восхищением. Эти земли были для него символом могущества. Земли, пропитанные кровью, завоеванные выстрелами на дорогах, удобренные телами люден, павших в борьбе за них. Максимилиане Кампос рассказывал ему об этой борьбе. Плантации пойдут с аукциона, Карлос купит их. Он построит на них великолепный помещичий дом, обставленный по последней моде, где он сможет жить вдвоем с Жульетой и наслаждаться любовью… Это будет их гнездо, их убежище в те дни, когда они захотят отдохнуть от шумной городской жизни. Там, в землях Бадаро, былых властителей зоны какао…