Эжен Сю - Парижские тайны. Том I

Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Т. 2. С. 197–198.

Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Т. 2. С. 196.

К тому времени, когда Певунья попала под опеку Феррана (с чего и начались ее злоключения), ей было уже шесть лет, и, надо полагать, все эти годы она носила какое-то имя; оно, однако, остается неизвестным, и Родольф даже не пытается его выяснить. Эта неувязка не выходит наружу и в эпилоге, когда героиня удаляется в монастырь: никто не задается вопросом, какое имя она получила при крещении и была ли она вообще крещена, — а ведь некрещеную вряд ли можно постричь в монахини, не говоря уже об избрании аббатисой!

Белинский В. Г. Собрание сочинений. — М., 1981. — Т. 7. — С. 67.

Водкой.

Если твой кошелек пуст.

Мы не долго будем злоупотреблять этим отвратительным жаргоном и ограничимся впоследствии лишь наиболее характерными его примерами.

Это примечание, как и все остальные, принадлежит автору романа.

Перевод арготических слов и выражений в 1-й и 2-й частях «Парижских тайн» сделан Я. 3. Лесюком.

Я выколю тебе глаза своими ножницами.

Прольется кровь.

Разбойник, и не из трусливых.

Убил?

Фонарь.

Признаю себя побежденным, с меня довольно.

Нечестно дрался с тобой.

Бог.

Священник.

Ты говоришь на арго.

Вор.

Зарезал человека.

Каторги.

Судьями.

Не воровал.

Античные статуи Бахуса, установленные в Ватикане и в Лувре. (Примеч. перев.)

Головой.

Женой.

Доносчицу.

Я выдаю.

Убийцы.

Голодать и ходить в стоптанных башмаках, чем оставаться без водки и без табака в трубке.

Бульонка — мешанина из мясных, рыбных и других остатков со стола слуг аристократических домов. Нам неловко приводить такие подробности, но они дают более полную картину подаваемых в кабаке блюд.

Хозяина.

Соломы.

Бродяга.

Имеется в виду Конституционная хартия 1814 г., которая приобрела особое значение после ее пересмотра в 1830 г. (Примеч. перев.)

Мы просим читателей, которые найдут эти жестокости неправдоподобными, помнить о почти ежегодных приговорах, выносимых озверевшим людям, которые бьют, истязают детей. Даже отцы и матери не чужды этим зверствам.

Зарежу!

Убью!

Наемный кабриолет на четырех колесах.

Конец.

Казнят.

Ногах.

Старухой.

Похоронных дрогах.

Не придет.

Дружок.

Не прикончил его, чтобы отхватить себе побольше.

Обмозговали и подготовили дело.

Бродяжничал.

Бог. Как ни странно, но имя божье встречается даже в этом исковерканном языке.

Не ел.

Убиваю.

Тащат в суд и приговаривают к смертной казни.

Адвокат.

Палача.

Дьявол.

Смерти.

Полицейские (сыщики).

Полицейский комиссар.

Богатые люди.

Вы не знаете жаргона?

Простаки.

Они у нас в руках.

Если бы нам было разрешено входить в подробности, которых мы поневоле избегаем, мы доказали бы, что это рабство существует, что полиция ему не препятствует, что несчастная женщина, нередко проданная своими близкими и брошенная в омут разврата, осуждена, так сказать, навеки оставаться в нем, что ее раскаяние, ее угрызения совести бесплодны и что фактически ей почти невозможно выбраться из этой грязи. (См. прекрасную книгу доктора Паран-Дюшатле, труд философа и благородного человека.) (Примеч. автора.)

Говорить.