Николай Лесков: Kochanko moja! na со nam rozmowa?

Колечко узнала Ядвига; знаком ей казался и фокус.

В восторг пришли черти, и все закричали: «Уроки! уроки! хотим брать уроки с колечком».

Тут весь завертелся кагал, как вертятся дервиши или еврей из секты «хассидов»; песню бесовскую хором запели, величая в той песне Ядвигу невестой прекрасной; фокусник старый колечком знакомым мотал у ней перед глазами; у прочих же маслились глазки, и вся эта сволочь вдруг бросилась к слабой Ядвиге, а старая ведьма, «Духом Жанлис» на нее замахнувшись, по лбу ее ударить хотела, так чтобы знак навсегда оставался.

– О, пощадите! – во сне закричала Ядвига. – Зла вам не сделала я никакого. О, пощадите меня Христа ради!

Загудело в каминной трубе; пепел столбом с каминной решетки поднялся, вихрем понесся в трубу и вынес с собою несколько искор.

Солдат часовой сигнальный шнурок уж дернуть хотел с каланчи, но не было более знаков пожара, и легкий дымок из трубы вился едва лишь заметною струйкой.

В сновидениях бесы всегда исчезают, услышавши имя Христово.

Совсем уже уголья сгасли, как он постучался к ней в двери.

Руки друг другу пожали они, и оба молчали.

Он взял дров из корзины и, огонь разводя, ей сказал, что уехать он должен.

Она отвечала: «С Богом, я добра не забуду», – и задумалась.

Огонь раздувая, люди краснеют в лице, и он был красен, когда говорил, что с ней ему тяжело расставаться.

Ни слова она не сказала в ответ, но пламя, которое он раздувал, цвет щечек ее изменило.

А он вдруг решился сказать ей «люблю» и, за руку взяв, целовал ее руки. Она своих рук не отняла. («Затем, что уж руки ее в руках побывали», – могут заметить практичные люди.)

Ждал он ответа, сидя у ее ног пред камином, а она еще не решалась ответить: трудно ей было поверить любви, труднее еще от нее отказаться. В раздумье тревожном она наконец прошептала: «Былое! былое! Ах, если б былого не было! Но память, как свет, беспощадна. Она не дает говорить о любви, когда повесть свою не краснея нельзя рассказать никому».

Поэта он вспомнил, услышавши это раздумье, и сказал ей спокойно: «Kochanko moja! nа со nam rozmowa?»

И не было больше ненужной rozmowy. Свеча на камине погасла, и чирикнул веселый сверчок.

«Kochanko moja! na со nam rozmowa?» (Милая моя! на что нам разговоры?) – первая строфа стихотворения А.Мицкевича «Rozmowa»

Милый! на что этот разговор?

My nephews – мои племянники