Владимир Богомолов - Момент истины (В августе сорок четвёртого)

«Лейтенант», лёжа на боку со связанными за спиной руками, инстинктивно старался отползти, отталкиваясь судорожными движениями ног; разрезанные брюки и трусы при этом сползли до колен, обнажив белые мускулистые ляжки.

– Я не убивал!!! – в сильнейшем страхе кричал он. – Клянусь – не убивал! Это не я!!!

В это мгновение Таманцев с бешеным криком: «Он убил Ваську!!!» – внезапным рывком отбросил в сторону старшину и с Андреем, повисшим у него на спине и намеренно выпустившим руку Таманцева с наганом, подскочил к «лейтенанту» и трижды выстрелил в него, точнее над самой его головой.

В следующую секунду он сунул ствол нагана под ноздри «лейтенанту» и рассчитанным движением раскровенил ему верхнюю губу, преследуя при этом двойную цель: чтобы тот, оглушённый, вдохнул в себя пороховую гарь и ощутил кровь.

– Не смей, мерзавец! – подыгрывая, кричал Алёхин. – Псих ненормальный! Держите его!

– Я не убивал!!! Пощадите!!! – в ужасе рыдал «лейтенант». – Я никого не убивал!!! Спасите!!! Это не я!!!

Андрею и старшине удалось оттащить Таманцева на несколько шагов, однако, волоча их обоих за собой, Таманцев тут же снова ринулся к «лейтенанту».

– Не ты?! А кто?! Кто же его убил?! Может, ты ещё скажешь, что вообще в нас не стрелял?! – яростно орал Таманцев, прикидывая и определяя, что лежащий перед ним уже доведён до потребного состояния и надо брать быка за рога. – Ты ещё смеешь врать?! Ты ещё смеешь обманывать советскую власть?! Может, ты и позывные уже забыл?!

Андрей теперь с силой удерживал левой рукой не Таманцева, а старшину, вошедшего от борьбы в раж, страдавшего от боли – в момент броска ему вывихнули плечо – и ничего не понимавшего.

– Если хочешь жить – позывные вашего передатчика?! – указывая револьвером на рацию, вынутую из вещмешка, властно потребовал Таманцев и снова уткнул ствол нагана в изуродованное ужасом лицо «лейтенанта». – Позывные твоего передатчика?! Быстро!!!

– Я… Я скажу!!! Всё скажу!.. – рыдающим голосом торопливо повторял «лейтенант». – Эс-Тэ-И… Эс-Тэ-И…

– Как Эс-Тэ-И?! – внутренне похолодев, закричал Таманцев. – А Ка-А-О?!

– Ка-А-О было до… четверга… А теперь Эс-Тэ-И!..

– Сколько вас?! – чуть отводя револьвер, но не меняя зверского выражения лица, мгновенно продолжал Таманцев. – Сколько вас приехало сюда, в лес?! Быстро!!!

– Трое…

– Кто старший?!

– Вот… – «Лейтенант» взглядом указал на труп Мищенко.

– Его кличка?! Для радиограмм! Быстро!!!

– Кравцов…

– А где Кулагин?! – мгновенно потребовал Таманцев. (Документы на имя старшего лейтенанта Кулагина были у Павловского.)

– Здесь, в лесу… Он должен нас ждать… «Должен!» – от огорчения и неприязни к самому себе Таманцев яростно сплюнул.

– А «Матильда»? Где «Матильда»?!

– Он не здесь… Он под Шауляем…

– Он что – офицер штаба фронта?! – тотчас спросил Таманцев (так предполагал Эн Фэ). – Кто он по званию?! Быстро!!!

– Капитан… Шифровальщик штаба фронта…

– Ты меня с ним познакомишь? Если хочешь жить, ты просто обязан меня с ним познакомить! Понял?!

– Да-а…

– А «Нотариус»?! Кто он и где?!

– В Гродно… Железнодорожник…

– Чеслав Комарницкий?! – сейчас же вскричал Таманцев (так предполагал Эн Фэ). – Сразу!!!

– Чеслав… Фамилию не знаю…

– Составитель поездов?! Высокий… блондин… лицо длинное, нос с горбинкой?!

– Да-а…

– А твою физиономию я узнал бы из тысяч! – Таманцев не без труда скрывал свою радость. – Ведь ты радист?!

– Да-а… – всхлипнул «лейтенант».

– То-то же!

Выпрямясь, Таманцев ослабил пальцы, и Андрей, ожидавший этого мгновения, энергичным движением вырвал у него из руки наган и сразу отпустил его самого. Как бы приходя в себя, Таманцев помотал головой и словно весь вдруг обмяк и подобрел лицом.

Это было необыкновенное, испытанное за войну всего лишь несколькими чистильщиками пронзительное ощущение – «момент истины» по делу, взятому на контроль Ставкой. Он чувствовал, что «лейтенант» не врёт, и знал цену полученным от него сведениям. В эти мгновения только он, Таманцев, единственный обладал «моментом истины», и при мысли, что есть реальная возможность сегодня же взять и «Матильду» (а кто это сделает лучше, чем он, кто?!), у него захватывало дыхание. Если только Эн Фэ и генерал согласятся брать «Матильду» под носом у контрразведки другого фронта. Должны согласиться – мысленно он уже летел с «лейтенантом» и Малышом в Шауляй…

– Как тебя зовут? – спросил Таманцев: надо было спешно строить отношения с «лейтенантом». – Не для немцев, для матери!