Николас Дрейсон - Книга птиц Восточной Африки

Казалось бы, ответственный редактор должен знать своих авторов. Но в данном случае все иначе. Около трех лет назад редактор получил по почте короткое машинописное послание. «У вас в газете нет рубрики, посвященной природе», — говорилось там. — Если хотите, я готов ей заняться. Мистер Дадуква».

В качестве подписи фигурировала крайне неразборчивая закорючка, адрес же сводился к почтовому ящику на главпочтамте. Редактор немного подумал и продиктовал секретарше ответ: хотя подобная рубрика вполне уместна для «Ивнинг ньюс», оплата за материал, к сожалению, — в связи с профсоюзными правилами, уставом редакции и из-за высоких накладных расходов — бюджетом не предусмотрена. В следующую среду пришло новое письмо с вложенной в него короткой статьей о птицах Национального Ботанического сада и его окрестностей под заглавием «Птицы одного полета». Она была неплохо написана и вполне безобидна. Редактор передал ее своему заму и сразу же обо всем забыл.

Материал опубликовали. Еще через неделю пришел рассказ о слонах, которые раньше водились в городском парке Найроби. Редактор напечатал и его. Так оно и пошло. Каждую среду утром в газету присылали историю о слонах, бабуинах, стервятниках и тому подобном, редактор пробегал текст глазами, передавал заму, и в тот же день статью отправляли в печать. По сути, мечта любого главного редактора: регулярный бесплатный материал. Когда-нибудь он, вероятно, познакомится с мистером Дадуквой, однако к чему торопиться?

Пару месяцев спустя, в четверг, редактор выходил из кабинета после утренней летучки.

— Босс, колонка вчера была просто супер, — сказал ему один из репортеров.

Редактор торопился в город на встречу с новой знакомой. Он небрежно бросил: «Да-да» — и лишь позднее, лежа в постели с упомянутой знакомой и честно заслуженной сигаретой, сообразил, что единственная колонка, регулярно появляющаяся по средам (день, известный отсутствием новостей — что в Нью-Йорке, что в Найроби), — это «Птицы одного полета».

— Ты читаешь нашу колонку о природе? — спросил он у новой подруги.

Та ответила: нет, но у нее нашелся номер за среду. Они вместе открыли седьмую страницу и прочли рассказ о шакалах и гиенах, которые дерутся за труп газели, а лев, убивший ее, с кажущимся равнодушием наблюдает за ними со стороны. И тут появляется стервятник. Все. «Брр», — потрясла головой подруга. Редактор натянул брюки и отправился обратно в редакцию.

Недели через две, в среду, он увидел, как двое младших рекламных менеджеров хохочут над очередной статьей на седьмой странице.

— Ну вы даете, босс! — воскликнул один из них.

Редактор выхватил газету из рук у своих сотрудников и прочел про гиппопотама и аиста марабу.

— Кто-нибудь объяснит мне, что все это значит?

Объяснять главному, что колонка «Птицы одного полета» — совсем не то, чем кажется на первый взгляд, выпало на долю парламентского обозревателя и редактора отдела писем. С виду это странноватые зарисовки о природе, растолковали они, на самом деле — пародия, сатира. Лев — это президент, кто же еще. Гиппопотам, уже по внешности ясно, — министр сельского хозяйства и туризма. Марабу — министр финансов, питон — госсекретарь по внешним связям, гиена — министр вооруженных сил, стервятник — его горластая и крайне непопулярная в народе супруга. Стада газелей, зебр, гну и прочих копытных — различные союзы и группировки. А видел ли босс графики продаж, которые еженедельно кладутся ему на стол? Резкий скачок в среду может означать только одно: колонка пользуется невероятным успехом.

Редактор «Ивнинг ньюс» решил докопаться, кто автор. Вначале подумал: кто-то из своих, и следующим же утром на летучке начал с восхваления «Птиц одного полета». Сказал, что ему было интересно, сколько времени понадобится сотрудникам, чтобы оценить шутку, но теперь уже автору пора раскрыть инкогнито и начать пожинать лавры. Никто не встал, все молчали.

— Ну же, господа. Ведь это кто-то из вас. Такой труд должен быть оценен по достоинству.

Присутствующие озирались, смотрели друг на друга, однако никто ничего не говорил.

— Нет, я, конечно, все понимаю, — сказал редактор. И он действительно понимал.

Правительство Кении, подобно многим другим правительствам, демократическим и не очень, не слишком высоко ценит свободу слова. Редактор (как и Роз Мбиква) прекрасно знал, что существует масса способов замолчать критику и что для человека, осмелившегося заговорить, анонимность, как правило, намного предпочтительней пары лишних шиллингов в кармане. Ведь в Кении по-прежнему бесследно пропадают люди. Но может быть, автор и вправду кто-то со стороны? Редактор нашел самое первое письмо мистера Дадуквы, датированное шестнадцатым февраля (главный политический обозреватель, представитель народности камба, уже разъяснил ему значение псевдонима). Одному из рядовых обозревателей поручили разыскать владельца почтового ящика, и тот узнал, что с апреля ящик арендует некий мистер Дж. Арипо. Обозревателя отослали обратно, предварительно дав понять, что если он не выяснит, кто арендовал ячейку конкретно шестнадцатого февраля, то может сразу сказать куахери своей журналистской карьере. Потратив три часа и несколько сот весьма убедительных шиллингов, обозреватель вернулся в редакцию с известием, что почтовый ящик в тот день действительно арендовал некий мистер Дадуква — по воспоминаниям работника отделения, довольно моложавый, но уже не первой молодости мужчина, африканец, а может, азиат, в темном костюме, без особых примет, заикания, тика и тому подобного.