Робер Мерль - Уик-энд на берегу океана

Не успел Майа сделать и двух шагов, как вдруг он услышал за собой топот ног.

— Мистер Майа! Мистер Майа!

Он обернулся. За ним бежал Джебет. Он запыхался. Бежал за ним вдогонку. И первым делом протянул Майа руку. Тот удивился, но руку пожал.

— Мне нравится, — пояснил Джебет, — ваша французская манера пожимать друг другу руки при каждой встрече! По-моему, так получается гораздо сердечнее.

Он и сам был воплощением сердечности. Улыбаясь, глядел на Майа, будто тот был его старинным другом.

— Куда направляетесь?

— К себе, — улыбнулся Майа.

— А куда это к себе?

— В санаторий. Мы там столуемся с друзьями.

— О-о! — протянул Джебет. И добавил через мгновение: — Значит, раздумали уезжать?

Майа невольно улыбнулся. Какой же юный вид у этого Джебета, особенно сейчас, когда он отбросил свою чопорность.

— Я-то нет, а вот ваши компатриоты что-то не горят желанием меня везти.

— Как так? Разве капитан Фири?…

— В порядке.

И Майа рассказал Джебету всю историю с пропуском. Тот слушал, озабоченно нахмурив брови.

— О-о! — протянул он и вспыхнул. — Мне очень жаль, мне действительно очень жаль.

Он задумался, видимо что-то прикидывая.

— Идите за мной.

Но тут же спохватился, очевидно решив, что слова его прозвучали как команда.

— Если вам будет угодно пойти со мною…

Оба повернули к стоявшим в очереди томми, несколько шагов Джебет сделал в молчании.

— Ну, а вы что думаете об этой войне?

Спросил он точно таким тоном, как спрашивают: «нравится ли вам этот фильм, эта пьеса, чай?».

— Скверная штука, скажу я вам.

Джебет взмахнул рукой, показывая на море, суда, очереди томми, разбомбленные виллы.

— Особенно меня мучает, — вполголоса сказал он, — вся эта бессмыслица.

Майа украдкой взглянул на него. Как, значит, Джебет, такой юный, такой розовощекий, такой «здоровый», тоже додумался до этого! Значит, и он так думает.

— Да, плохо дело, — сказал он вслух, — если уж англичане начали так рассуждать.

Джебет расхохотался.

— Oh you, french! [13] О, вы француз! ( англ. ) — сказал он.

Смеялся он от чистого сердца, во все горло, и Майа тоже не выдержал, рассмеялся. И на мгновение все — развалины Брэй-Дюна, суда, война, — все исчезло. Остались только два молодых человека, — шагают себе бок о бок под солнцем по песчаному пляжу и хохочут от души.

— Расскажите мне, что вы делали после того, как мы с вами расстались, — сказал Джебет.

Майа рассказал. Когда он заговорил о рыжем сержанте, Джебет прервал его.

— Я знаю его. Это хороший вояка, кадровик, зовут его Уэнрайт. Прекрасный солдат. Двадцать лет прослужил в Индии, в семнадцатом году получил крест Виктории. Два года назад его чуть не разжаловали из-за какой-то некрасивой истории. Некий Смит, его подчиненный, хотел выслужиться. Да, черт! После чего рядом со Смитом никто в офицерской столовке не садился, Прекрасный солдат Уэнрайт. Прекрасный старый солдат. Как глупо умереть вот так.

— Умереть по-всякому глупо.

— Верно, — Джебет повернул к Майа свою наивную физиономию, — а главное, непонятно, к чему все это.

Они добрались до ближайшей цепочки солдат. Джебет отошел переговорить с офицером. Офицер обернулся и внимательно оглядел Майа.

Оба встали в хвост очереди.

— Через полчаса, — сказал Джебет, — придет наш черед грузиться в лодку.

Майа посмотрел на часы. Четверть седьмого. В эту минуту очередь зашевелилась и Майа продвинулся на несколько сантиметров.

— А почему так мало лодок?

Джебет улыбнулся.

— Не предусмотрели эвакуации войск…

Майа глядел на толпившихся вокруг солдат. Большинство было без головных уборов, без оружия и даже без вещевых мешков. В своих длинных штанах и в широких рубахах они напоминали туристов или спортсменов, ожидающих прибытия парохода, чтобы отправиться на увеселительную прогулку. Руки они держали в карманах, почти не разговаривали, небрежно сосали сигареты. Словом, ни в их поведении, ни во внешнем облике не чувствовалось нетерпения. Во главе очереди неподвижно стоял, глядя в море, английский офицер, с которым только что переговорил Джебет. Когда к берегу приближалась лодка, он взмахивал рукой. Один за другим томми входили в воду, забирались в лодку. Отсчитав шесть человек, офицер перегораживал рукой путь следующему томми и не опускал руку, пока лодка не отходила от берега.

— Следующая очередь наша, — сказал Джебет.

Майа смотрел, как отчаливает от берега зеленая маленькая лодочка. Нагруженная до отказа, всего с одним гребцом, она еле двигалась. Хорошо еще, что море такое спокойное.