Норман Мейлер: Вечера в древности

лен, но подозрителен, в нем живут два человека — маленький мальчик и глубокий старик». Эти грани своей души Мейлер и воплотил в образах двух Мененхететов — I, умудренного опытом четырех жизней, и II — ребенка шести лет, обладающего даром ясновидения. Прадед и правнук, они связаны в романе узами крови и памяти. Это они главные рассказчики, от лица которых ведется повествование в его романе «Вечера в древности», и главные участники необыкновенного праздника — Ночи Свиньи, прерывающего привычную череду дней, требующих установленного ритуала поведения. В Ночь Свиньи все темное, потаенное, а значит, и наиболее сокровенное и ценное для знания о людях и самой природе выплескивается наружу. Ночь Свиньи дает право заглянуть в экзистенциальные бездны, излюбленные Мейлеровские «каверны» бытия. Мененхетет превращает этот вечер в пиршество памяти, когда раскрываются все тайны, и одна из них — мечта Мененхетета стать визирем при слабом фараоне, практически правителем Египта, столь человечная и знакомая автору. У подлинного мага Нормана Мейлера есть и гораздо более волнующие тайны. Например, шокировавший критиков раскрытый в романе секрет бессмертия, который на самом деле остроумно наделяет древность откровениями, близкими исканиям современной науки. Размышления о бессмертии духа, поддерживающего память сердца и бренное тело, одухотворенное божественной энергией и мыслью и омываемое кровью, которая соединяет жизнь и смерть — самые интересные и глубокие в египетском романе Нормана Мейлера. Захватывающий сюжет при беглом чтении, возможно, не позволит по достоинству оценить всю сложность и глубину этого произведения, рожденного зрелым талантом большого художника слова, начавшего свой творческий путь с раскрытия души бескоренной личности и вернувшегося к восточным корням современной западной цивилизации. Многократно перечитывая «Вечера в древности», вспоминаешь эпиграф из Андре Жида к раннему роману Мейлера «Олений парк»: «Не спешите понять меня».

Сегодня, будучи частью американской культуры и истории, Норман Мейлер продолжает обнаруживать все новые грани своей личности, одаренной способностью проникаться пониманием самых разных явлений, невероятной трудоспособностью и неиссякаемым богатством воображения, которое позволяет ему воссоздать юные годы Пикассо («Портрет Пикассо в молодости», 1995), дерзнуть написать «Евангелие от Сына» (1997) или в романе «Вечера в древности» (1983) посредством слова вызывать к жизни давно исчезнувшие миры, убеждая читателя в том, что, пребывая в вечности, «мы плывем через едва различимые пределы, омываемые зыбью времени. Мы бороздим поля притяжения. Прошлое и будущее сходятся на границах сталкивающихся грозовых облаков, и наши мертвые сердца живут среди молний в ранах наших Богов».

К 80-летию писателя вышла книга его публицистических размышлений и интервью, посвященных «горячей» истории США — «Почему мы воюем», его третья книга о войнах его страны: Второй мировой, вьетнамской и иракской. Было давно известно, что Мейлер работает над большим романом, тему которого держит в тайне. Критики гадали о том, какие же козыри пустит в ход этот искусный маг. И вот весной 2007 года вышел первый за последние десять лет роман Нормана Мейлера «Замок в лесу», вновь вызвавший бурную реакцию на страницах американских газет. Роман о юности Гитлера. Издательство «Амфора» собирается познакомить русского читателя с инфернальными героями нового романа писателя, принадлежащими гораздо более близкой нам истории, с иным, чем в «Вечерах в древности», стилистическим пластом творчества этого замечательного автора.

Т. Ротенберг

Н. Мейлер использует разные географические названия: др. греч., араб, и др. егип., что отражает наличие подобного смешения в египтологии.

Мемфис др. греч. — др. егип. Мен-нефер или Анх-тауи (прекрасная стена, жизнь обеих Земель). Др. г. на Зап. берегу Нила. Первонач. название «Белые стены», по имени крепости на границе Верх, и Ниж. Египта, возле которой он был заложен. В период Др. царства (XXVIII–XXIII вв. до н. э.) стал царской резиденцией, главным религиозным и культурным центром.

Фивы др. греч. — др. егип. Уасет . В сер. ХХII-ХХ вв. до н. э., объединив под своей властью весь Египет, Фивы становятся столицей и остаются ею в эпоху Среднего и Нового царств, хотя некоторые фараоны избирали своим местопребыванием другие города. Гомер в «Иллиаде» воспел богатство «стовратых Фив».