Джордж Мередит - Испытание Ричарда Феверела

Имеется в виду ставшая крылатым выражением фраза «carpe diem» («хватай день», «лови момент») из оды Горация (I, 11, 8).

Согласна христианской мифологии, до своего бунта против бога сатана был ангелом высшего чина.

Эта продолжаемая и далее (с. 198) метафора, характеризующая жестокость Ричарда, который в своей неумолимой свирепости подверг Бенсона более тяжелому наказанию, чем тот заслуживал, восходит к сюжетной коллизии комедии Шекспира «Венецианский купец».

Муза истории Клио.

Согласно популярной английской легенде, графиня Годива (XI в.), нагая, прикрывшись только волосами, проехала по улицам Ковентри, потому что лишь на этом условии ее муж соглашался исполнить ее просьбу не облагать город тяжелым налогом.

Аллюзия на сказку «Красавица и Чудовище» (в русской традиции — «Аленький цветочек») французской писательницы М. Лепренс де Бомон (1711–1780).

Речь идет, по-видимому, о древнегреческом философе-неоплатонике Прокле (412–485), который, по словам его ученика и биографа Марина, был «самым счастливым из людей, прославляемых во все века», и «щедро был наделен всеми так называемыми внешними благами».

В оценках леди Блендиш и сэра Остина этот поэт (см. выше, примеч. к с. 86) противопоставлен ироничному Гиббону (см. выше, примеч. к с. 25) и своему литературному антагонисту, революционному романтику Дж. Г. Байрону, поэту мятежных настроений и бурных страстей, как певец природы, патриархальной деревенской жизни, умиротворенной духовной гармонии, проникнутой религиозным чувством. Мнение о Байроне как «эгоисте» основывалось на общераспространенном убеждении, что в героях всех своих поэм он изображал самого себя.

Суждения, высказываемые в комментируемом отрывке из письма леди Блендиш, продиктованы ее представлениями о рыцарском идеале, о котором она говорила в романе ранее (с. 111). Боярдо Маттео (1441–1494) — итальянский поэт; леди Блендиш читала его знаменитую поэму «Влюбленный Роланд» на сюжеты средневекового эпоса, в которой изящные рыцари, нежные любовники, совершают подвиги в честь прекрасных дам, проходя через сказочные приключения. Итальянский поэт Франческо Берни (1497–1535) переделал поэму Боярдо, обновив ее стилистически, а также придав бурлескно-пародийный характер героике и фантастике рыцарских романов; в этом отношении он был предшественником Сервантеса. Сэр Джон Фальстаф — персонаж исторической хроники Шекспира «Генрих IV» и комедии «Виндзорские насмешницы», «жирный рыцарь», обжора, пьяница, лгун, хвастун и сластолюбец, насмехающийся над феодально-рыцарским кодексом.

Сравнение с ослицей библейского пророка Валаама, которая, увидев ангела с мечом, загораживавшего ей незримо для ее хозяина дорогу, остановилась и, несмотря на побои, не двинулась с места (Четвертая книга Моисея: Числа, гл. 22, ст. 22–31).

Речь идет о св. Симеоне Столпнике (ок. 390–459), который посвятил всю жизнь суровому изнурению плоти, причем более тридцати лет провел в пустыне на столпе.

В первом издании приводился следующий афоризм сэра Остина: «Грех — чуждый элемент в нашей крови. Это — Яблочная болезнь, с которой природа боролась с времен Адама». Как средство выработать иммунитет против этого недуга была задумана Система (см. пояснения выше, с. 512).

Погруженное в священные воды реки Стикс, окружающей подземное царство, тело древнегреческого героя Ахилла приобрело чудесную крепость, так что его не могло пробить никакое оружие. Уязвимой осталась лишь пята, за которую его держали; в это место он и был поражен под Троей гибельной стрелой.

Напоминая заглавия нравоучительно-дидактических руководств для молодежи, издававшихся в большом числе в XVIII — начале XIX вв., эта характеристика книги сэра Остина своим пародийным звучанием подчеркивает, что его труд подобен этим сочинениям и что Система сложилась из общих мест и ходячих представлений, хорошо известных еще в предшествующем столетии.

Речь идет о публичных опытах, демонстрирующих действие электрического тока на группу людей, соприкасающихся друг с другом.

Эта и следующая цитаты взяты из неопубликованного стихотворения Мередита, написанного, вероятно, вскоре после выхода его первого поэтического сборника (1851) и, во всяком случае, задолго до того, как писатель приступил к «Испытанию Ричарда Феверела». Далее (с. 224, 452) цитируются еще два стихотворения тех же лет. Вставляя свои ранние поэтические сочинения в роман и приписывая два из них зеленому юнцу, а одно — мелкому писаке Сендо, Мередит подвергает иронической переоценке романтический склад мысли, настроения и идеи, которыми они были проникнуты.